Павел Дримпельман - Книга 6: Восстание Маликании

подноготную.

— Я не предатель! — взревел Вартел, опрокидывая стоящий рядом столик с алкоголем. — Как смеешь ты, жалкий выродок, говорить мне такое!

— Ваш гнев доказывает обратное, — Гринтред был максимально сосредоточен, понимая, что излишние эмоции с его стороны лишь усугубят ситуацию. Я был самым верным сыном и последователем Илиана, но он предпочел мне Аренлэйка, этого дикого пса, который затем предал нас. После был Джорелл, ради которого Илиан был готов бросить весь орден на бойню против армады Рениан, ради чужака, которого не знал и десятка лет. Все это время у него под рукой был прямой наследник рода Делдарк и, если б Илиан воспользовался своим авторитетом среди простого народа, представив меня должным образом, то получил в союзниках целую империю с верным ему сыном на троне! Я бы мог сотнями тысяч предоставлять ему новых рекрутов в орден, вместе мы возвысились до небывалых высот, но он променял меня на жалкого человека и его никчемную расу! Отодвинул своего любящего сына в очередной раз, заставив вести легион на бойню ради ничего! — Гринтред не выдержал и прокричал последние слова, но к его счастью они возымели свой положительный эффект.

— Так этого ты хочешь, Гринтред Делдарк, стать императором с моей помощью?

— Это лишь одно из желаний, — Гринтред убрал руку за спину и достал из-под камзола свиток, припрятанный в специальном чехле, прикрепленном к пояснице.

Таинственная бумага была сокрыта за прочным стеклом, в середине которого был замок, открываемый отпечатком пальца. Делдаркец приложил большой палец и раздался звонкий щелчок. Гринтред схватился двумя руками за боковые ручки и, прокрутив их в разные стороны, открыл хранилище.

— Я служу высшей цели, — сказал он, доставая свиток. — Алутар тоже служил ей до самой смерти, а вождь бринроков служит до сих пор, — Гринтред отдал бумагу в руки Вартела, и тот с интересом развернул ее. — Грядут великие события и к их началу нужно еще очень многое сделать. Когда все кончится, лишь мы трое будем править этой вселенной, а остальные станут нашими рабами. Сейчас у вас в рабах лишь маликанцы, но я уверяю, ассортимент можно будет… разнообразить, — делдаркец ехидно оскалился.

— Забытые? — нахмурился Вартел. — Кто это такие, и откуда? Забытые во мраке, мы помним, что вернемся! Забытые во мраке, вернутся! — прочел вслух последние строки император и ощутил, как от этих слов по его спине пробежался холодок. — Значит, некие забытые, развязывают кровопролитные войны, чтобы потом прийти на все готовое? И в чем здесь моя выгода?

— Когда они придут, те, кто помогал им, станут править захваченными народами.

Вартел громко усмехнулся над словами Гринтреда.

— Все это больше похоже на сказку, но илуниевые печати Алутара и Кизендора настоящие, я узнаю их. Править… вернее сказать, мы будем их надзирателями, рабами, которым дали кнут. И среди маликанцев есть такие, кто променял свою честь и народ ради более удобной постели, но это не делает их господами или свободными от оков. Ты предлагаешь мне самовольно надеть на себя ошейник, на котором написано император, и радоваться этому.

Вартел вернулся на край террасы, продолжая вновь и вновь перечитывать строки на свитке. Гринтред аккуратно проследовал за ним, а Магнер остался стоять у входа.

— Где гарантии того, что придя сюда, они не добьют всех, кто остался? И почему они называют наш мир, вселенная Омега?

— Если мы не будем служить им, то точно погибнем все до одного, а так у нас есть шанс выжить. Я видел, на что они способны, даже объединившись нам не выстоять против них. Подумайте хорошенько, господин. Враги окружают вас со всех сторон. Мальдрус и его шайка становятся все наглее, очень многие презирают вас за ваше отношение к маликанцам и это лишь вопрос времени, когда могущественный враг постучится в дверь. Вполне вероятно, что хранители выберут вас новой мишенью, дабы отмыться от недавнего позора, говорят, Марендрайт уже нашел способ унять толпу и вскоре его взор падет на вашу империю, — ядовитые речи Гринтреда, обволакивали слух Вартела, вливая свой яд ему в перепонки. — Станьте частью великого замысла, и в момент нужды вы не будете один.

Вартел положил левую ладонь на перила и застыл глазами на середине площади, снова прокручивая слова своих братьев.

— В одном ты прав, Гринтред, — сказал император, продолжая вдумчиво глядеть вдаль. — Нас ненавидят и считают животными за наше отношение к маликанцам. Но, что если --">