Johan Stevenson - H.I.V.E. Удача любит смелых

«Или отъедете вы», — паника заставила работать мою больную голову намного быстрее. «Главное теперь заставить палача ударить так, чтобы я упал вместе со стулом».

— Да бросьте, ребят! — натянул жизнерадостную улыбку. — Можете бить меня сколько угодно! Я — крепкий малый! Пресс напрягу — кулак сломаешь!

Нервы натянуты до предела, мысли скачут с одной на другую, а в голове набатом бьёт единственная — самая главная: «Главное, чтоб сработало!.. Главное, чтоб сработало!».

— Хех, да ты посмотри, какая храбрая портняжка из него получилась! А ведь надо было только то — прописать хороших пиздюлей! — обрадовался палач, нанося резкий удар в расслабленный пресс.

Харкаю кровью, которая натекла с откушенной щеки, заваливаюсь вместе со стулом назад. Берегу голову и уже после падения несильно ударяюсь ей об пол. Всё произошло за считаные секунды.

— Ну, и где твоя хвалёная крепость, где твой пресс?! — мучитель добавляет по рёбрам.

Очень ощутимо добавляет, но я не издаю ни звука. «Так надо. Просто перетерпеть...». Ещё один удар. И ещё. Слышу два коротких шага — подельник кладёт руку на плечо палача и говорит:

— Стой, ты чо творишь?! Нам босс приказал его не убивать. Гад издевается — слышу, как скрипят его штаны и куртка, чувствую, как опасно близко он сам. — Хочет, чтоб мы его запытали до смерти быстрее, чем он начнёт колоться! Так ведь, «крепкий малый»? — небольшая заминка. — Эй, я говорю: «Так ведь?»! — проводит рукой над ртом и носом, прощупывает пульс. В нескольких местах.

— Носорог, я чо, ушатал этого додика наглушняк?

— Да, кентуха! Но ничо! Ща притаскаем тёплого жмурика к боссу, тот его проверит. Конеха, нам влетит, но не сильно, если мешкать не будем, — чувствую, как начинает колоть затёкшие руки и ноги.

«Истеричные нотки в речи и полный переход на феню и уголовный сленг. Хм, перепугались они, похоже, знатно! Но ничего, теперь бы выгадать момент для рывка...», — меня поднимают в четыре руки и несут очень бережно, как фарфоровою вазу. «Били б так же аккуратно, я б может даже испугался и говорить начал, но нет! Жить по принципу: „сила есть — ума не надо“, — гораздо легче».

— Ух, тяжёлый кабан, сука! — пыхтит Носорог. — Вот почему вечно всегда так?

— Как?

— Хуем об косяк! — тихо прорычал «умный, но сильный». — Почему косячишь ты, а отдуваемся мы вместе?

— Эм, ну, э-э-э... хер знает, фатум может... — многозначительно изрёк «сильный, но умный».

— Фатум-фатум, хуятум, блять! Это был риторический вопрос, Лопата!

— Ха-ха-ха, — заливается смехом палач.

— Дебил, сказочный дебил! Я не рассказывал анекдот, чтобы ты смеялся после слова «лопата», Лопата!

— Ха-ха-ха!

Смех Лопаты настолько заразителен, что удержать свой становится трудно. «Ну точно Горка и Морка!». Осматриваюсь, насколько это позволяет мне моё положение. Тёмный переулок между гостиницей и баром. «Хм, а мы не так далеко отошли».

Пытаюсь вернуть контроль над ментальными силами. Боль. Много боли. «Надо просто перетерпеть!».

***

За то время, пока моя бессознательная тушка валялась в номере, неведомый мастер выстроил блоки и в моём сознании. Ментальная проекция трепыхалась, как пламя свечки на сильном ветру. Удержаться на одном месте практически невозможно, но я держался и шёл, шаг за шагом до первой из множества белых стен с чёрным клеймом.

В этот раз мне удалось лучше рассмотреть его. Помимо инициалов мастера, руке которого принадлежит эта стена, на ней есть множество рисунков. Моих собственных воспоминаний. Где-то блёклых, потускневших от времени. Где-то нанесённых свежей краской поверх таких же, но почти стёртых. «Я много вспоминал свою прошлую жизнь последние месяцы...».

Удар за ударом терял кусок за куском своей жизни. Терял себя. «Неужели я обрёк Лану на участь беспамятной куклы в руках столь могучего кукловода?», — ужас, настоящий первобытный страх овладел мной, сковал каждую клеточку тела. Как физического, так и ментального.

Спасение в виде сигарет пришло на ум не сразу. Благо тут, в границах собственной души, спаянной воедино с разумом, мои любимые сигареты с зажигалкой были доступны в любой момент, и до воспоминания о них я ещё не дошёл.

Первая затяжка пошла тяжко, словно курил в первый раз. Дым не наполнял лёгкие, даря успокоение, наоборот: он обжигал всё нутро и выворачивал наизнанку. Меня вырвало, о сигаретах, как о способе борьбы со стрессом пришлось забыть.