Ольга Ворон - Хлябь: Путь в невесомости (СИ)

Просто — пехота.

Декан хмуро рассматривал корабль. «Белый снег» на этой планете выглядел чудовищем — сверкающая громада, пульсирующая отражениями солнца. Подобен глыбе льда на вершине. Также холоден и опасен.

На мои шаги офицер обернулся.

Глаза у десятника оказались цвета виванских болот. Помнится: открылся люк, дохнуло в лицо разряженным холодом, а внизу заколыхалась равнина живой тёмно-зелёной тины. Вот и его глаза такие: пока смотришь, не задевая — спокойная гладь, тронешь — всколыхнутся яростью, забурлят и поглотят.

Десятник привычно сложил руки на груди, но замер, не довершив приветствия духовному лицу. Солдаты тоже не закончили движения. В складках моей черной хламиды сверкал нагрудный щиток со знаком песьих голов.

Монах в доспехе.

Пауза затягивалась.

— Полагаю, декан, — медленно заговорил я, — воинский салют будет уместен.

Он задумчиво кивнул и, распрямившись, вскинул руку к солнцу. Солдаты повторили жест. А я неторопливо свёл руки на груди:

— И вам мира, живущие!..

Бойцы растерялись, услышав монашеский ответ на только что оговорённое приветствие и лишь декан, закаменев лицом, шагнул вперёд и подал письмо. Проявившиеся на карте строчки сложились в прошение трибуна о доставке героев в штаб.

— Доставить героев… — задумчиво повторил я.

Десятник не отозвался. Ответить даже кратким «да», значит не только подтвердить прошение, но и согласиться со званием героя. Назваться героем — проявить гордыню, недостойную офицера. Впрочем, не ответить — проявить неуважение. Значит — квиты.

— По слухам, Император наградит вас орденами мужества. И пожалует дома на Земле.

Слух, который повторяет духовная особа, сродни разведданным. Солдаты возвёли очи к небу в благодарственной молитве. Лишь декан спокойно отозвался:

— Воля Императора священна. Путь Императора неисповедим.

Да. Теперь не сложно поверить в то, что он командовал центурией и удерживал форпост два дня до прилёта роботанков. Награды Империи заслужены. И награда Миссии — тоже.

— Декан, вы понимаете, на каком корабле полетите?

— На катафалке, — равнодушно ответил он. — Бывшем десантном легион-каре модели «Белый Снег», снятом с вооружения из-за недоработки в механизме десантного портала.

Я отвёл глаза первым. Мало кто может узнать крейсер флагманского типа в изменённых конфигурациях моего корабля. За одно это декан достоин шанса.

— Большая часть умерших, — неторопливо начал я, — это те, кто погиб под Поршом. Ваши товарищи… Их собрали уже в фазе разложения. Вне родного мира души прикованы к телам и нестерпимо страдают. Только на родине они могут вознестись к небу или снизойти в ад. Они измучены тленом. И злы на жизнь, так далеко забросившую их от возможности быстрой смерти. — Помолчал и добавил, посмотрев прямо: — Вряд ли этот рейс будет спокойным…

Белое солнце. Белая пустыня. Белый катафалк. Белые лица. И тишина.

— Мы не можем не лететь, — медленно проговорил декан. — У нас приказ. Если только вы откажитесь везти… как неподвластные трибуну?.. — теперь уже глаза отвёл он.

Миссии нужны герои. Миссии нужны воины. Миссии нужны люди…

Значит, не судьба тебе, декан «Барсов», герой Порша. Не судьба.

— Входите!

Барсы

Предоставленные сами себе, они занялись изучением корабля. Вбитые на уровень рефлексов защитные процедуры работали даже в мирных условиях. А сейчас воины не ждали увеселительной прогулки. Скафандры на максимуме защиты, оружие в руках, разбивка на пары.

— Никогда не видел раньше, чтобы Харон был и Цербером…

— Много чего мы не видели, Скир! А уж что творится в Миссии — дело не нашего ума. О том безопаснее помолчать.

— Да ладно тебе, Киф! Думаешь, храмовникам есть дело до моего изумления? Или — до твоего? Это же естественно — удивиться невозможному соединению в одном лице обязанностей Перевозчика и Инквизитора — милосердного исповедника и воина! Это как увеселительной девочке быть монашкой!

— Может и так, Скир, может и так… Но я бы не употреблял слова «невозможно» и «увеселительная девочка» применительно к Миссии. Из благоразумия. И потому что хочу жить и умереть спокойно…

— Киф! Это — катафалк, понимаешь? Ка-та-фалк! Здесь нет, и не может быть слежки! Кого здесь подслушивать? Мёртвых?

Мёртвых? Чтобы их подслушивать, не надо иметь развитую сеть сенсоров --">