Александр Валентинович Рудазов - Апофеоз

кому-то продать. Кому-то из демонов.

– Звучит… разумно, – кивнул Хальтрекарок.

– Жаль, что у тебя тут нет камер наблюдения… – вздохнула Лахджа. – Все было бы гораздо проще…

– Зачем? – не понял Хальтрекарок.

– В смысле зачем? Так бы мы просто посмотрели запись и увидели, кто это был, как он сюда попал.

– Это я и так могу, – пожал плечами Хальтрекарок. – Минуточку.

Он повел руками, секунду-другую перебирал пальцами – и в сокровищнице появились призрачные силуэты. То были сами Хальтрекарок, Фурундарок, Совнар и Лахджа, но в тех местах, где стояли минуту назад.

Потом время словно закрутилось обратно. Лахджа испарилась, остальные немного походили и тоже вышли. Хальтрекарок ускорял дальше, дальше, дальше… а Лахджа пристально смотрела на него и размышляла, зачем он вообще ее сюда притащил, если все это время мог узнать все сам.

Хальтрекарок, господа. Самая ленивая задница во вселенной.

Время крутилось назад долго. Похоже, ларчик украли уже довольно давно. В навеянном мираже время от времени показывался только сам Хальтрекарок – он заглядывал, что-нибудь приносил, позировал перед зеркалом и тут же уходил. Только в обратном порядке.

Но потом… появились какие-то типы. Кто-то, кто совершенно точно не должен был тут находиться. Лахджа попросила докрутить до самого начала, а потом пустить изображение в обычном направлении и на нормальной скорости.

– Звуки есть? – спросила она.

– Звуки не запечатлеваются, – ответил Хальтрекарок. – Они слишком эфемерны.

– Жаль. Они явно что-то обсуждают.

Лахджа очень внимательно изучила вторженцев. Четверо. Огромный детина с синеватой кожей и длинными светлыми волосами. Низенький сутулый полугоблин с такой рожей, что хочется проверить кошелек. Полноватая неряшливая женщина в очках и черной одежде – судя по всему, волшебница. И сального вида толстяк в сутане.

– А я их видела, – внезапно сообразила Лахджа. – Это же те, которые победили в тех крысиных бегах… когда ж это было-то?.. Пару месяцев назад, кажется?..

– А ведь верно, – задумчиво кивнул Хальтрекарок. – Припоминаю таких. Они еще выиграли главный приз.

– Жизнь?..

– Жизнь. Я великодушно даровал им ее – но они не оценили. Сбежали, освободив моего вехота.

– Кстати, я видела, как они удирали, – добавила Лахджа. – Мы с Сидзукой отдыхали на пляже… там еще Асмодей как раз дрых. Он вообще ничего не заметил.

– Подожди-ка, – нахмурился Хальтрекарок. – Ты видела, как они удирали… а почему не схватила?!

– Ты сам их почему не схватил, дорогой муж и повелитель? – хмыкнула Лахджа. – Ты тоже видел, как они удирали. Помнишь, во время пробежки? Сам не схватил и не приказал никому.

– А!.. уф!.. – замешкался Хальтрекарок. Его лоб пошел морщинами, но тут же разгладился. – Я надеялся, что вы сами догадаетесь! Кто-нибудь из вас, моих верных слуг! И особенно я надеялся на тебя, поскольку ты моя любимая жена! Номер один! Я полагал, что ты без лишних слов исполнишь мою волю! Но ты на поверку оказалась не столь хороша, как я ожидал. Впрочем, теперь я дам тебе шанс исправиться.

– Как великодушно с твоей стороны.

Лахджа еще дважды полностью просмотрела картинку. С момента, когда грабители вошли в сокровищницу – и до момента, когда они ее покинули.

К сожалению, за ее пределами Хальтрекарок уже не мог такого показать. Он не накладывал подобных печатей на весь дворец.

– А просто призвать их сюда обратно ты не можешь? – спросила наконец Лахджа, рассматривая ларчик в руках жирного жреца. – Их самих или то, что они похитили. Или хотя бы сказать, где они сейчас?

– Я не знаю их имен, – пожал плечами Хальтрекарок. – Вообще понятия не имею, кто это такие. Искать только по лицам будет слишком долго. Притянуть секиру Рузульвета нельзя, а все остальное – просто безымянный хлам. А ларчик… он необнаружим, к сожалению. Даже для меня.

– Поэтому ты перепоручаешь это мне.

– Поэтому я перепоручаю это тебе. Ты можешь что-нибудь сделать? Поспеши, у меня не так много времени.

– Ну что тут можно сказать… – вздохнула Лахджа. – Ни хера не понятно… сказала бы я, будь я тобой. К счастью, я – не ты.

Хальтрекарок гневно нахмурился. Фурундарок, наоборот, залился радостным смехом. Ему нравилась Лахджа. Самую чуточку, буквально на кончик ногтя, но все же нравилась. А это немалого стоит, если учесть человеконенавистнический характер Фурундарока.

– Не испытывай мое терпение, --">