Елена Зикевская (Волки) - Космический Шут

сейчас не тренировка, и мы не на полигоне. Мы вообще за пределами известной людям части Вселенной.

   Да все тренировки и задания отряда по сравнению с этим - детский сад в песочнице.

   Эта простая истина медленно, но верно доходила до всех.

   - Что ещё? - Скальд смотрел хмуро, но всё, что он мог, - полагаться на мои слова. - Как нам отсюда выбраться?

   Вместо ответа я нажал на запястье несколько кнопок. Плотно облегающая руку перчатка исчезла, я присел и коснулся пальцами потрескавшейся, чуть влажной и тёплой земли. Тепло шло изнутри, и, потянувшись к нему, я начал Познавать мир.

   Планета раскрывалась навстречу лавовыми пустынями, кипящими минеральными океанами и скромными чистыми источниками, огромными мёртвыми полюсами и зонами постоянной сейсмической активности. Я видел вымершие подземные города, видел ящерообразных и насекомоподобных тварей, выживших после катастрофы.

   Но, кроме этого, я видел странную энергетическую "сеть", что опоясывала планету. Вдоль её линий сохранялись зелёные оазисы жизни, шириной около десятка километров. От первоначального энергетического рисунка осталась только часть, но она - я Знал, чувствовал, - давала нам шанс убраться с планеты. Одна из линий, широкий - с руку толщиной, - энергетический канал, гудел чуть ли не у меня под ногами. Он вёл за горизонт, туда, где находилось нечто, что связывало этот мир и другие. То, что я вдруг мысленно назвал Вратами.

   - Джокер? - тихий голос Йен вырвал меня из созерцания. Я вздрогнул, почувствовав, как затекли ноги: видать, долго так сидел, - и встал, немного покачнувшись. Мышцы сразу кольнуло тысячами иголочек. Я тихо шикнул, потёр бёдра ладонями и только тогда посмотрел в направлении невидимых Врат.

   На фоне ночного неба и взошедшей местной луны красовалась зубчатая линия горного хребта. Да и ночной пейзаж стал куда более колоритным.

   - Нам туда, - я жестом указал направление. - Километров двести пятьдесят.

   Каждый в отряде посмотрел в сторону лавовой пустыни и непроходимых гор, оценил расстояние и преграды и снова обернулся ко мне. На всех лицах явно читалось: "да он издевается". Однако в мой разговор с командиром пока никто не вмешивался.

   - Чувство юмора прорезалось? - Ингвар, прищурившись, подался вперёд, вновь уступая давнему желанию поставить меня на место, однако Даггер решительно положила ладонь на его предплечье, сдерживая новую вспышку ярости командира. Скальд нахмурился, но порыв врезать мне как следует и выбить всю правду удержал.

   - Нет, - я чуть усмехнулся, мельком подумав, что моё утверждение в сочетании с усмешкой наверняка выглядит издевательски. Но я не шутил и не собирался дразнить Скальда. - Там Врата.

   - Что? - Ингвар недоуменно выпрямился, а девушка незаметно убрала ладонь с его руки. - Какие ещё врата?

   Какие... Хотел бы я знать...

   - Этот мир находится на Путях, - заговорил я неожиданно для себя: сведения из архива образами и картинками сами возникали в мозгу, и я произносил слова отрешенно, едва успевая подобрать наиболее близкое понятие в человеческом языке. Видимо, доступ в эту часть памяти Чез успел восстановить. - Когда-то он был обитаем, здесь жили грэлхи, разумные твари, тоже двуногие, как мы. Они довели мир до катастрофы, и это всё, что от него осталось. Во времена расцвета планета была связана с другими мирами, где есть разум. После катастрофы сохранились только одни Врата. Это наш единственный шанс, других нет. И нам повезло, что они так близко. Могли бы и через всю планету тащиться.

   Под дружное изумлённое молчание я сморгнул, возвращаясь в реальность, и только теперь посмотрел на лица тех, с кем меня свела судьба.

   И впервые увидел не каменные маски членов отряда "Зеро", а эмоции живых людей.

   Не поверившие ни одному слову, Гига и Филин с плохо скрытым раздражением смотрели на меня: не будь рядом Ингвара, эта парочка наверняка приступила бы к допросу с пристрастием. Пуля, сдерживая страх, коротко косилась по сторонам, встав ближе к своему напарнику; снайпер же хмурился, и я даже не предполагал, какие чувства он испытывает. Чик недоверчиво и озабоченно оглядывался, его взгляд бродил по ночному небу, и он беззвучно шевелил губами, явно пытаясь найти хоть одну знакомую звезду. Птица, с совершенно каменным лицом, делающим честь всем его предкам, старался не показать даже тени эмоций, но я вдруг понял, что медик пытается услышать этот мир и --">