Бет Рэвис - Путь повстанца

В маленькой пещере было не так тесно, как предполагалось. Они с родителями часто тренировались, делая вид, что Империя на подходе, и, когда наступала пора прятаться, укрывались тут все вместе.

Сейчас Джин была одна.

У нее был с собой маленький рюкзак. Она успела закинуть в него немного вещей, когда мама сказала, что время пришло. Но с ней не было Страшилы Гига. Он остался под кроватью, где всегда защищал ее от чудовищ. Джин была уже достаточно большой и знала, что никаких чудовищ не существует, но как бы ей хотелось, чтобы Страшила оказался рядом. Она бы уткнулась в его мягкий синтетический мех, от которого пахло папиным лосьоном после бритья.

Джин покачала головой. Нет. Игрушка ничем ее не утешит. Глупое желание. Нельзя быть таким ребенком.

Малышка стиснула кулон, который прямо перед смертью дала ей мама, и крепко зажмурилась. Интересно, умирать больно? Наверное, да.

Непроглядная тьма.

Джин зажгла фонарь. По каменным стенам пещеры заплясали тени.

Они напомнили девочке о закованных в черное штурмовиках.

— Папа придет, — заверила она себя. Во тьме пещеры ее голос прозвучал слабо и неуверенно.

Мама сказала: «Доверься Силе».

Джин попыталась. Она пыталась верить. Пыталась надеяться.

Джин едва не вскрикнула от ужаса, когда люк у нее над головой, заскрежетав, распахнулся. Внутрь заглянула мужская голова.

Она всхлипнула. Со! Он пришел спасти ее.

Но не маму. Он пришел слишком поздно, чтобы спасти маму.

— Идем, дитя, — произнес он. — Впереди долгий путь.

Со протянул руку, чтобы помочь Джин выбраться наружу.

Посмотрев спасителю в глаза, девочка секунду поколебалась, прежде чем схватить его ладонь. Последний раз они виделись во время бегства с Корусанта, когда Геррера привез ее семью на Ла’му, чтобы начать все заново. Родители раз за разом повторяли Джин все варианты развития событий, которые могли произойти, если — вернее, когда — Империя их найдет.

— А это, — говорила мама, показывая, как пользоваться станцией связи, — на самый экстренный случай, если нас с папой не окажется рядом. Нажми эту кнопку, и Со Геррера придет за тобой.

И каждый раз Джин тянулась к кнопке, готовая сразу же нажать ее.

— Он никогда нас не навещает, — пожаловалась дочь, когда мама отстранила ее в сторону, наставительно напомнив, что вызывать Со можно только при крайней необходимости.

Сейчас губы Герреры были плотно сжаты. На его лице не было ни тени улыбки, а взгляд не лучился весельем, как во время их последней встречи. По левому глазу протянулся шрам, из-за которого веко всегда оставалось полуопущенным. Из-за слегка выпученных глаз и оттопыренной нижней губы мужчина выглядел очень зловеще.

Джин потянулась вверх и вложила свою крошечную бледную ладошку в его большую, огрубевшую ручищу. Мужчина нежно сжал ее пальцы, а девчушка вцепилась в него с такой силой, будто тонула и хваталась за веревку, тянущую ее обратно к берегу.

— Нам пора, — произнес Со.

Проглотив свои страх и печаль, ребенок кивнул.

Прохладный дождь оставил после себя ощущение свежести и чистоты. Джин и Со бежали через поле к дому девочки. Как же странно, что прекрасный и безмятежный окружающий мир столь прекрасен, а мамы уже...

— Там были штурмовики, — сказала Джин, дергая Со за руку. Она закусила губу и мысленно обругала себя. Нужно было сосчитать, сколько солдат заявилось на ферму. — Там был тот человек в белом, с которым папа иногда работал. И штурмовики в черной броне. И...

Нужно было быть внимательнее. Но все случилось слишком быстро.

— Здесь никого нет, — сообщил Со.

Ее дом и фермерское оборудование — вышка связи, оросители, сельскохозяйственный дроид — стояли посреди моря тихо покачивающейся небесной пшеницы. На фоне ночного неба призраком взмыла, а затем снова опустилась на землю подхваченная ветерком рубашка.

Никаких сомнений, это папина сорочка. Та, что потерлась на запястьях и от которой пахло отцом: смесью лосьона, грязи, смазки и еще чего-то резкого и холодного. Но не успела она схватить ткань, чтобы закутаться в нее, как ветер вновь подхватил рубашку и унес ее прочь.

Чем ближе они подходили к дому, тем больше одежды вылетало им навстречу, проносясь над степью и исчезая в ночи. А затем девочка увидела корзину для белья и следы крови в траве.

В сердце Джин затеплилась надежда. Тела мамы нигде не было.