Андрей Михайлович Быстров - Владелец кинотеатра

почуявшего добычу. С обнаженных клыков текла смешанная с кровью слюна. Взгляд чудовища встретился со взглядом Оли.

«Он найдет тебя…»

— Я сама тебя нашла, — процедила Оля с холодным презрением. — Ну давай, иди… Чего ты ждешь?!

Чудовище потянулось к ней, и в тот же миг с пальцев правой руки девушки стремительно разлетелись фиолетовые радиальные кольца пульсирующего сияния. Прозрачный светящийся купол, по которому беспрерывным потоком сыпались, скользили сверху вниз золотистые искры, накрыл Олю и Бориса. Хогорт отшатнулся, заревел от неожиданной боли. Добыча ускользнула, она была недоступна… Но другая добыча здесь!

Вновь громадная туша ссутулилась над Верстовским.

— Борис, это выше моих сил, — простонала Оля. — Я пока могу держать его, не пустить к нам… Но он убьет старика!

Серая лапа с растопыренными когтями уже была занесена для последнего удара. Борису казалось, что он физически ощущает излучение злобного торжества, исходящее от чудовища. У него не было и одной секунды, чтобы принять решение… И то, что он сделал, результатом осознанного решения не было. Он видел только беспомощного, окровавленного старика, сжавшегося в предсмертном ужасе возле обогревших руин.

Борис шагнул вперед, сквозь прозрачно-фиолетовую стену купола, за пределы своего островка безопасности.

— Эй, ты, пугало! — заорал он. — Смотри-ка сюда!

Он выхватил из пакета книгу, сорвал газетную обертку, и Хогорт повернулся к нему.

— Нет! — закричала Оля.

Размахнувшись, Борис швырнул книгу в Хогорта. Он ни на что не рассчитывал… У него просто не было другого оружия.

Время замедлило свой бег. Долго, очень долго смотрел Борис, как летит, кувыркаясь, книга, как сверкают красные отблески чужого заката на золотых замках, лопающихся со звоном перетянутых струн. Тяжелая книга раскрылась и ударила Хогорта в грудь.

Рев чудовища потряс темно-синие небеса. Оранжевое пламя в одно мгновение охватило Хогорта, и три рубиновых луча взметнулись над умирающим солнцем иного мира. Три звезды загорелись в небе, сияя подобно небывалым алмазам изумительной красоты. И там, в центре алмазного треугольника, медленно вращалась галактическая спираль, преддверие скрытых измерений.

Огненный шар, в который превратился Хогорт, поднимался ввысь. Багровое солнце быстро темнело, его гаснущий свет окрашивал безрадостную долину во все более мрачные и тревожные тона. Пропал фиолетовый купол; Оля и Борис бежали к Верстовскому. Но прежде чем они успели, все померкло и для них, и для этого мира.

11

Борис открыл глаза. Он сидел на стуле в знакомой комнате, у окна, за которым светило солнце, не багровое, а привычно-желтое, полуденное… Но что это за комната? Борис сделал мучительное усилие, чтобы вспомнить. Ну конечно, комната Верстовского. Но это не могла быть его комната, потому что прежде все в ней было разгромлено! А теперь — все как раньше, даже графин с настойкой стоит на столе. Графин, который был разбит вдребезги, стоит на столе! Борис на секунду зажмурился. Ничто не изменилось.

Кто-то прикоснулся к его плечу. Борис вздрогнул и обернулся. Это была Оля.

— Я ничего не понимаю, — пробормотал Борис. — Эта комната… Где Верстовский?

— Там, — она показала в сторону кровати.

Борис встал и подошел ближе. Старик лежал на кровати поверх покрывала, в невредимой одежде, с закрытыми глазами. Ни крови, ни ран… Ничего. Старик ровно и спокойно дышал.

— Он спит, — сказала Оля. — Думаю, с ним все в порядке.

— Черт, — Борис нервно провел рукой по волосам. — Так не бывает. Опять какие-нибудь фокусы времени?

Сказав это, он машинально взглянул на часы, потом посмотрел на Олю.

— Когда мы сюда приехали?

— Около полудня, наверное. Или немного раньше.

— Сейчас без десяти двенадцать. Я бы мог подумать, что мои часы испортились, но солнце, оно не испортилось! Похоже, в это время мы только входили сюда! Но может быть, прошли целые сутки… А то и не одни?

— Вряд ли, — ответила Оля.

— Бред какой-то, — вздохнул Борис. — Ладно, пошли отсюда, пока он не проснулся. Мне бы не хотелось объясняться с ним насчет…

— Не придется. Он не может помнить того, чего с ним не случилось.

— С ним? — Борис бросил взгляд на безмятежное лицо спящего старика. — С ним, отлично… Но с нами?

— С нами — да. Но все равно, идем… Что мы ему скажем, как у него в гостях оказались?

Они --">