Андрей Михайлович Быстров - Империя Дамеона

Доктор поднялся, подошел к окну, отодвинул занавеску, постоял, глядя на умытый дождем сад.

— Вы кого-нибудь ждете, Джордж? — Бергер налил коньяк из своей знаменитой бутылки.

— Нет… Но с некоторых пор у меня вошло в привычку — невротическую, утверждаю это как психиатр — периодически поглядывать в окна, особенно вечерами…

— И мне, наверное, не избавиться от такой привычки… Несмотря ни на что, — вздохнул профессор.

Эпилог ЗА КУПОЛОМ НЕБЕС

Пьюджет-Саунд

Беллингхэм

Штат Вашингтон

Яхта лавировала между бесчисленными островками залива Пьюджет-Саунд, приближаясь к причалу яхт-клуба «Олимпия». С погодой просто повезло: на тихоокеанском северо-западе круглый год льет с небес, и местные жители, по распространенному шутливому утверждению, узнают о наступлении лета по потеплению дождя. Говорят еще, что воздух здесь хоть и влажнее тумана, зато суше мелкого дождичка… Но в тот роскошный, декорированный величественным закатом вечер, когда яхта под управлением Джона Хойланда вошла в воды Пьюджет-Саунда, дождя не было и в помине. С палубы открывалась панорама Каскадных гор, и к самому берегу, к песчаной полосе пляжа, подступали секвойи и дугласовые пихты, ветви которых слегка сгибались под прохладным юго-западным ветром.

Хойланд пришвартовал яхту и спустился в каюту, где Джейн и Ева со стаканами апельсинового сока в руках слушали FM-радио из Беллингхэма. Пел Джо Джексон: «Мы молоды, но стареем прежде времени… В желтом такси повернись ко мне и улыбнись… Посмотри, как прекрасны электрические огни. Посмотри и осуши слезы в твоих глазах…»

— Пошли на берег, — сказал Хойланд. — Здесь так красиво. И мы сможем увидеть тихоокеанский закат во всем великолепии, а это не частое зрелище в штате Вашингтон!

Ева спрыгнула с рундука, расплескав сок:

— Джек, а когда я буду управлять яхтой? Ты обещал!

— Обещал — значит, исполню… Завтра, Ева, когда мы отправимся в плавание вокруг острова Ванкувер…

Джейн надела легкое белое платье, смахнула в сумку банки с апельсиновым соком, прихватила из холодильника пиво для Хойланда. Они поднялись на палубу, перебрались на причал по трапу и зашагали вдоль бетонной стрелки, на которой был устроен искусственный водоем для гонок моделей яхт. А потом по песчаному побережью в брызгах разбивающихся волн они уходили все дальше, пока Джейн не нашла уютное пристанище в обнажившихся корнях гигантской секвойи. Она уселась на отшлифованном дождями и ветрами камне, задумчиво глядя на горизонт.

Солнечный диск касался волн, рассыпая серебро и золото в океане, а над ним летели стремительно меняющие формы, пронизанные то красными, то оранжевыми лучами облака. В деревянном домике у линии высокого прилива, где жили сторожа яхт-клуба, уже зажгли свет, оттуда чуть слышно доносилась джазовая мелодия. Нежные голоса рояля и саксофона ласково прикасались к ушам Джейн.

Ева умчалась к отдаленным скалам, играя с волнами, а Хойланд подошел к полосе прибоя, подобрал какой-то камешек, подбросил на ладони. Джейн видела его темный силуэт на фоне заходящего солнца. Хойланд вдруг показался ей страшно одиноким, будто неизбывная тяжесть давила на его опущенные плечи. О чем он думал? О том, что прошло, о том, что впереди?

Джейн не угадала. Мысли Хойланда были очень просты. Он думал о том, что юго-западный ветер меняется на южный, а завтра выходить в океан; о том, что надо бы наконец заменить кое-какие детали в автопилоте яхты; о том, не замерзнет ли Джейн в своем платьице… Он мог бы быть счастливым. Мог бы… Если бы каждый раз его мир не становился немного холоднее.

— Джек! Джек, погляди, что я нашла! — Звонкий голосок Евы перекрыл и размеренный шум океана, и романтичный джаз.

Хойланд обернулся. Ева бежала к нему по песку, протягивала большую рогатую морскую раковину и счастливо смеялась.

— Какая красивая, — одобрил Хойланд.

— А облака еще красивее… Что там за ними, Джек?

— Я же рассказывал тебе. За ними, за этим небом, Око Илиари, сила, создавшая наш Орден…

— Конечно, я помню… Но ЧТО ТАКОЕ Око Илиари?

— Боюсь, никто не знает этого, Ева.

— Я узнаю когда-нибудь.

Хойланд посмотрел на нее, задержав этот взгляд чуть дольше, чем хотел.

— Может быть, — сказал он.