Дмитрий Юрьевич Манасыпов , Шамиль Алтамиров - Метро 2035: Стальной остров

празднике больно кольнула где-то внутри, всколыхнув воспоминания. Мама, нарядившись дедом морозом, вручает подарок. Цветастая бумага с веселым снеговиком трещит под неловкими пальцами, разлетается, оседает мятыми ошметками на полу. Ему тогда было сколько, лет десять? Да, где-то так. А машинку-трансформера он все еще помнит. И ту беззаботную радость от обладания новой игрушкой. Но тогда Макар был маленьким, верил в сказки и любил игрушки.

Беззаботное время прошло – изменилось уж больно многое. Сейчас он уже взрослый, не до игрушек. Взрослые проблемы ожидали неподалеку. Макар снова глянул в окно. Небо уверенно затягивало хмарью, а шестерки Рябого все крутились у подъезда – мерзли и ждали, суки. И не лень же им…

Макар бродил по квартире из комнаты в комнату, не находя себе места. Плюхнувшись в кресло, включил компьютер и запустил игру. Час-полтора куда-то бегал-стрелял механически управляя героем. Но легче не стало, переключить мысли не получилось. Да и стены комнаты давили надоевшими обоями в желтый цветочек. Хотелось свободы.

Он натянул свитер, куртку еще раз выглянул в окно, удостоверившись, что ждут. Прихватил с гвоздика в прихожей ключи и вышел из квартиры. Бегом проскакал два этажа наверх, открыл замок и вылез на чердак. А Рябой пускай так и ждет его у подъезда, тупень.

Да, голубей здесь не водится, зато чаек, клуш и чего-то в этом роде, завались! И гадят они не меньше. Пройдя засраным чердаком до выхода, он выбрался на крышу. Погода, как всегда, радовала: стоило высунуться за дверцу, в лицо тут же швырнуло горсть сухого, колючего, как песок, снега. Низкие почти черные тучи заволокли небо до горизонта, тонувшего в морских волнах. Резкий ветер бил порывами, так и норовя скинуть вниз. Макар тут же продрог до костей, но решимость не прошла. Осторожно выверяя каждый шаг, он направился по диагонали на противоположный край, где над кровлей торчали загнутые рога пожарной лестницы.

Железо возмущенно отзывалось тихим гулом при каждом шаге, слегка прогибаясь под ботинками. Лед хрустел, разлетаясь прозрачными пластинками, которые тут же скатывались за край крыши. До лестницы оставалось метров пять, не больше. Порыв ветра упруго стукнул Макара в спину, он потерял равновесие и заскользил по обледеневшему железу. В последний момент сумел ухватиться за толстый кабель нагревателя, когда ноги уже повисли в воздухе. Сердце забилось от ужаса. Еще немного – и короткий полет с четвертого этажа был бы обеспечен. И кто бы горевал?

Не обращая внимание на острый как стекло лед, резавший застывшие руки, Макар аккуратно подтянулся, держась за термокабель, ухватился за непонятный выступ и рывком залез обратно на крышу – минут пять он просто лежал глядя в низкое грозное небо, приходя в себя.

По обледеневшей пожарной лестнице он просто скатился, держась за скользкие края.

Как только ботинки с глухим стуком встретились с землей, бросился бежать подальше от дома и карауливших его шестерок. Довольно долго слонялся по пустырю, не зная куда пойти, пока ноги сами не вынесли его к злополучному складу. Старик, так увлеченно хваставшийся своим баркасом, оказался единственным человеком, который… Проявил заботу? Поинтересовался им самим? Оказался таким же одиноким и никому не нужным?

Постояв немного на продувающем буквально насквозь ветру, Макар уверенно направился к маленькой сторожке – будке, бывшей когда-то лодочным сараем. Преодолев тридцать метров по сухо хрустящему насту, он остановился у двери. Ветер гудел в тросах державших крышу за вбитые в мерзлую землю штыри и, казалось, шатал всю халупу. Из трубы вместе с искрами на ветру развевался черный хвост дыма. Сквозь мутное оконце виднелся тусклый свет. Постучав, Северов вошел. После морозной улицы крепкий запах перегара пополам с пердежом чуть не сбил Макара с ног. А сам источник аромата храпел, развалившись на куче тряпья, которая явно служила кроватью.

Помявшись на пороге, отчаянно шмыгая носом, Макар уселся на единственный табурет. Комнатка была сильно так себе, его личный чердак на втором этаже склада выглядел куда аккуратнее. Чувствуя себя в очередной раз дураком, Северов замахнулся, чтобы сбить штабель пустых винных бутылок на столе, да так и замер с поднятой рукой. Его привлек тусклый блеск. Связка ключей сиротливо лежала среди огрызков хлеба, недоеденного лука и рыбьего хребта.

Этот разнокалиберный набор из сувальдных ключей с бородками на толстом медном кольце он --">