Константин Анатольевич Кривцун - Звездная трилогия

Несколько секунд ничего не происходило, потом в днище летательного аппарата беззвучно раскрылись створки, и из образовавшегося проема выпал небольшой предмет. Створки столь же бесшумно сомкнулись. Грузолет развернулся и заскользил в нашем направлении, стремительно набирая высоту. Летающая машина пронеслась у нас над головами, и через миг я услышал низкое уханье антигравов.

Вскоре грузолет скрылся за деревьями.

— Он флаер выбросил, — вдруг сорвался с места Пашка. — Там флаер, точно говорю!

Друг побежал по тропинке к полю.

— Эй! Стой! Мы же не знаем, кто это был!

Пашка не обратил на мои слова никакого внимания.

Ну уж нет! Если там действительно флаер, то он Пашке не достанется. Я всегда бегал быстрее него!

И я бросился вдогонку. Перед глазами замелькали поросшие мхом кочки, корни деревьев, кусты и трава. Ноги мгновенно промокли от утренней росы, в сандалиях противно захлюпало. Но я старался не обращать на это внимания. Главное сейчас — обогнать товарища.

Вскоре мне это удалось. Пашка зацепился ногой за пенек и чуть не упал, потеряв скорость. Я же обошел его слева и, перемахнув через маленькую канавку, в следующую секунду выскочил из леса. Обернувшись, увидел, что Пашка довольно далеко. Можно было немного успокоиться.

Поле походило на океан. Высокая трава колыхалась под порывами ветра, создавая иллюзию волн. Я пронесся по этому зеленому морю еще метров десять и вдруг заметил, что в траве блестит металл. Радуясь своей удаче, тотчас же спрыгнул с тропинки в сторону.

Это и в самом деле был флаер. Пашка не врал.

Я наклонился, чтобы поднять находку.

— Мое! — послышалось сзади, и флаер нагло выхватили из моих рук, а сам я оказался на траве.

Взвизгнув от обиды и злости, я вскочил. В воздухе, примерно в метре от земли, висел Пашка. Его ноги как раз были на уровне моей груди, и я сразу же схватился за Пашкины ботинки, рванув друга вниз. Пашка плюхнулся на спину, выпустив при этом флаер. Я не замедлил воспользоваться ситуацией и вернул себе летательный аппарат.

— Отдай! — Пашка, тяжело дыша, силился подняться. — Я его первый схватил!

— Он мой! — закричал я, медленно пятясь назад и судорожно хватая ртом воздух. — Я его нашел!

— Ни фига! Я первый добежал! Я первый заметил, что он упал из грузолета!

Мне ничего не оставалось, как промолчать. Я оседлал флаер и схватился за ручки управления. Нажать на кнопку старта тоже получилось достаточно быстро. Заухали антигравы, я потянул руль на себя и поднялся на несколько метров.

— Гад! — Пашка, похоже, основательно разозлился. — Отдай!

Вместо ответа я захохотал и сотворил в воздухе замысловатый кульбит.

Флаер легко слушался руля, сиденье было удобным и мягким. «Бабочка-12», — прочитал я маркировку на приборной панели. Какая-то наша новая разработка.

В голове вдруг родилось нехорошее предчувствие. Может, не стоило брать его? Он ведь явно не для нас здесь был сброшен…

И тут произошло это.

Пашка стал подниматься в воздух. Просто так, без посторонней помощи, без каких-либо механизмов. Сначала я не поверил своим глазам, пытался найти подвох, а затем осознал, что мой приятель взлетает только за счет усилия воли.

Это было так необычно и величественно. Пашка — маленький веснушчатый паренек — взлетал все выше и выше, словно древний бог или заправский супермен двухсотлетней давности.

— Вот это да, — прошептал я.

— Я лечу! Сережка, я лечу! — Чрезмерно восторженный Пашка, видимо, еще сам до конца не верил в происходящее, он глупо озирался по сторонам, пытаясь найти источник поднимающей его силы.

— Как ты это делаешь? — только и смог выговорить я.

— Не знаю, Сережка, — мой друг перебирал в воздухе руками и ногами. — Словно во сне! Будто плывешь…

Я понял, что он имеет в виду. Мне тоже снились такие сны, когда кажется, что плывешь, но не по воде, а по воздуху. Мама говорила, что во время таких сновидений дети и растут.

— Так летим домой! Расскажем маме!

— Не-а, — Пашка вдруг стал быстро снижаться. — Никому не говори об этом. Пусть это будет нашим секретом. Нашей великой тайной!

— Но почему? — удивился я. — Это же так здорово!

— Тетя Вера запретила, — Пашка приземлился и теперь хмуро глядел на меня. — Сказала, что могут забрать. И убить.