Андрей Борисович Земляной - Альвари

исполнилось всего сто десять лет, уже давно засматривалась на своего подопечного не как на охраняемый объект, а как на мужчину. Но, к её огромному сожалению, лорд Гент никак не реагировал ни на провокационные позы, ни на случайные обнажения, предпочитая вместо неё девиц из столичной службы эскорта, что немало бесило майора и вызывало ощущение собственной неполноценности.

И вот когда казалось, что удивляться больше уже нет никакой возможности, из канцелярии императора пришло приглашение на элс ран — День обретения мэллорнов, подписанное императором собственной рукой. Попасть на этот праздник во дворец мечтали все сановники и высшие офицеры империи, но шансы были выше у певцов и музыкантов, так как традиционно на День обретения устраивали длинные концерты и соревнования поэтов. И тут какой-то пенсионер. Мистика!

Ожил так-плант, выдавая на сетчатку засечку потенциально дружественных целей — тех, у кого тактический имплантат отзывался правильным кодом «свой-чужой».

«Есть запрос на подключение к тактической сети высшей иерархии. Запрос статуса… Положительный».

И сразу же возник личный глиф командира одной из охранных бригад Дворцовой Канцелярии — полковника Эддо.

— Привет, малышка! — Полковник, как всегда, не утруждал себя протокольными сложностями.

— Привет, Эд. — Рада шла впереди архимагистра, рассекая толпу, а за стариком спешили две девушки и скользила тележка с багажом, толкаемая носильщиком.

— Белый лимузин, как ты и заказывала. Номер «би — двадцать восемь — шестнадцать». Водитель из наших — Лорн Кабо, ты должна его помнить.

— Да, Эд, помню, конечно.

— Вы сейчас к себе?

— Нет. Скорее всего, сразу поедем на элс ран.

— Элс ран? — Полковник усмехнулся. — Поздравь там императора от меня.

— Очень смешно, — фыркнула в ответ Рада. — Лучше за своей бандой смотри.

— Принято. — Полковник сбросил глиф «спокойствие» и отключился.

Рада ответила глифом «зеркало», что имело смысл «на себя посмотри», или в данном случае — «сам успокойся», и окинула цепким взглядом площадь перед вокзалом. Бронированный «Вахар» Канцелярии Двора стоял где и положено — прямо напротив входа, и, продолжая контролировать пространство, женщина подошла к машине. Подождав, пока тяжёлая многослойная дверь с негромким шелестом отъедет назад, открывая салон, девушка бросила взгляд в машину, кивнула водителю и развернулась спиной, контролируя посадку.

Архимагистр Гент, как и подобает человеку его положения, вошёл в машину спокойно и солидно, придержав шляпу и аккуратно подобрав полы пальто, а замыкавшие процессию охранницы нырнули внутрь, словно в кабину десантного бота, вызвав лёгкую гримасу недовольства на лице Рады. Дождавшись, пока носильщик перегрузит вещи в багажный отсек, она обогнула лимузин и, бросив на прощание взгляд вокруг, села напротив архимагистра.

— Куда едем, мой лорд?

— Давай, наверное, сразу во дворец. — Гент, который не пользовался никакими имплантатами посмотрел на часы в салоне. — Всё одно не успеем в городской дом.

— Хорошо, мой лорд. — Рада прижала тонким, но сильным пальцем клавишу интеркома: — Лорн, давай к Белому.

— Принял, — коротко ответил водитель, и «Вахар», выехавший к тому времени со стоянки, загудев мощным мотором, влился в плотный поток столичного движения.

Стоило машине остановиться у подножья широкой лестницы, ведущей в Белый Дворец, как из дверей выскочил сам министр двора и поспешил к лимузину.

— Лорд Гент, — владыка Даран с уважением, но без излишнего подобострастия поклонился, приветствуя высокого и редкого гостя.

— Даран! — Архимагистр изобразил что-то вроде малого поклона. — Рад вас видеть в добром здравии. Как ваша младшенькая?

— Двойня. — Министр, казалось, засветился от счастья. — Девочки.

— Пусть дарует им Творец силу Искры. — Гент поднял раскрытую ладонь к небу, и, прорвав толстый слой весенних облаков, сверху ударил плотный солнечный луч, залив площадку перед лестницей ярким, до рези в глазах, светом. А когда архимагистр опустил руку, на ладони ярко сверкали две крошечных крупинки, словно солнце оставило кусочек своего сияния. Искры истинного света были не просто редкостью, но редкостью и ценностью в степени, так как несли в себе концентрированную энергию Творения, и далеко не каждому архимагистру было под силу создать такое чудо, а уж сделать это словно походя, как сувенир, мог --">