Дмитрий Викторович Распопов - Исповедники

прибившими.

— Ответьте хотя бы на эти вопросы сэр Энтони, а когда у нас будет практика?

— Ты опять задаёшь слишком много вопросов, наше дело не терпит суеты, поверь мне. Отвечу тебе лишь на последний вопрос, твоя практика начата, как только ты ступил в мою комнату, так что задавая вопросы, ты лишь напрасно тратишь своё оставшееся время.

Я непонимающе посмотрел на него и тут же почувствовал, что этот разговор так меня обессилил, как будто я бегал час или два, а ведь вошёл я в кабинет полный сил и энергии! Непонимающе я посмотрел на него, он лишь в ответ достал свой монокль с зелёными линзами паинита и довольно улыбнувшись, протёр его. Внезапно я вспомнил о том, что такое же состояние было у меня после сдачи налога! Быстро выхватив камень я приложил его к глазам и посмотрел на сэра Энтони — зелень его души была просто ослепительна, широчайшая аура была не только огромна, она занимала всю комнату и мало того, отростки его души присосались ко мне и по их тонким жгутикам-отросткам от меня к нему уходила душа!!! Пока мы разговаривали, он меня опустошал, даже не прикасаясь ко мне!!!

Я вскочил на ноги и попытался отмахнулся от его отростков, но махать руками было конечно же бесполезно, только вызвало его старческий и дребезжавший смех. Ярость накатила на меня.

— Прекратите сейчас же!! — я кинулся к нему. Я не знал, как противостоять его методу опустошения, но у меня был свой, прекрасно опробованный.

Он спокойно дождался, когда я прикоснусь к нему и я тут же понял свою ошибку, если до этого его жгуты души были лишь тонкими и едва заметными, вытягивая мою душу, то едва я прикоснулся к нему рукой, его аура словно обняла меня, высасывая целиком.

Последнее что я запомнил, его довольную усмешку перед тем, как я потерял сознание.

В себя я приходил тяжело, глаза не хотели открываться словно залитые свинцом, а в горле было так сухо, что я первым дело захрипел.

— Пить…

На губах я тут же почувствовал влажную ткань и судорожно стал мять её губами, стараясь выжать воду. С трудом открыв глаза я увидел сидящую рядом с собой Элизу, державшую ложку, обёрнутую на конце тканью.

— Привет, — прохрипел я, не в состоянии двинуть ни рукой не ногой, похоже вот что испытывали те, кого досуха осушали, забирая максимум души. Кроме полной потери сил я чувствовал странный холод, который охватывал всё моё тело, хоть я и лежал укрытый одеялом, особенно это ощущалось в области сердца, казалось мне на груд положили кусочек льда.

— Доброе утро Рэджинальд, — хоть и вежливо, но всё же очень сухо сказала она и намочив ещё раз ложку, дала мне освежить рот.

Когда горло было смочено, я вдобавок понял, что мой мочевой пузырь просто разрывается от желания.

— Элиза, — промямлил я, — мне надо в туалет.

Она тут же встряхнулась и нагнувшись под кровать, вытащила оттуда горшок.

— В туалет сходишь сам, — отрезала она и вышла из комнаты.

— «Похоже она не сильно довольна текущим положением вещей, — догадливо подумал я, справляя нужду и чувствуя себя лучше»,

Не успел я нагнуться и поставить горшок под кровать, как дверь отворилась и ко мне вошла знакомая по прошлой встрече девушка-исповедник. Она осмотрелась и подошла к кровати, плюхнувшись на неё всем телом.

— Эй! Осторожнее! Я тут болею всё-таки! — возмутился я.

— Да ладно тебе, привыкай, — отмахнулась она от меня, — в таком состоянии ты будешь постоянно.

— В смысле?!

— Не сердись на сэра Энтони, просто он всегда проверяет так реакцию новичков, я также как и ты провалялась потом в кровати три дня.

— Три дня!! Сколько же он из меня вытянул?!

— Две трети твоей души, — спокойно заявила она, как нечто самой собой разумеющееся.

— Зачем он это делает? — спросил я, когда ярость вспыхнувшая во мне на старика, едва не перекинулась на девчонку.

— Слушай, а ты симпатичный, давай дружить?! — внезапно огорошила меня она своим вопросом, — я хоть и бывшая простолюдинка, но сейчас у меня титул есть и даже владения. Давай дружить?!

Я опешил и пригляделся к ней. Младше меня совсем ненамного, она не было даже условно симпатичной: нос картошкой, крупные щёки, торчащие паклей короткие волосы — всё выдавало в ней простолюдинку. Я не видел в девушках с кем общался, такого как у ней пренебрежения к своей внешности. Не говоря уже о том, что дорогое платье, в которое она была одета совершенно ей не шло, она выглядела в нём, как корова под красивым седлом.

--">