Роман Пастырь - Гер

что артефакт заряжен. Славу богу. Рябь возникла передо мной, когда до ближайшего кротуса оставалось десять метров.

Прыжок, мир переворачивается, и темное помещение сменяется солнечным днем. Выбрались. Меф выскочил следом и через несколько секунд проход закрылся.

— Это было эпично, — заметил мужчина, сидя на асфальте в какой-то подворотне.

— Выбрались и хорошо. Спасибо, что пришел. Что с отрядом военных?

— Половину точно перебили, остальные разбежались.

— Киру видел?

— Нет.

— Тогда надо вернуться.

— В таком виде? Ты ходишь еле-ели. Давай хотя бы еды добудем.

— Хорошо, — сказал я спустя минуту размышлений.

— Как перчаткой то пользоваться?

— Для начала очисти ее от руки. Только здесь не выбрасывай, а то напугаешь кого-нибудь.

— Это понятно. А дальше?

— А дальше потребуется несколько чудовищ, чтобы зарядить. И лучше их подготовить заранее, а то артефакт высосет тебя.

— Эта штука разумная? — покосился на устройство Меф.

— Скорее нет, чем да. Но точно голодная. Потом просто представляешь точку, куда хочешь попасть и вуаля.

— Будь проклята эта мистика.

Мужчина поднялся и сплюнул. Руку отодрать труда не составило и он припрятал ее между мусорными баками.

— Сиди здесь. Я найду магазин. Скоро вернусь.

Меф выглядел лучше, так что я кивнул. Мужчина ушел, а мне осталось только размышлять над случившимся. Голова раскалывалась, тело гудело, а желудок, такое чувство, что уже начал переваривать сам себя.

Нужно найти Киру и попробовать вернуться в цитадель. Что там, черт его дери, произошло и к чему это приведет?

Эпилог

Рябь захлопнулась и кротус остановился, не в силах понять, что делать дальше. В его мозгу четко прописался приказ, что запрещено переходить в другой мир.

Тем временем тело расстрелянного парня шевелилось, продолжая преобразовываться. Вместо оторванной руки появилась новая, абсолютно черная. Череп раздался вперед, а обычный рот сменился внушительной пастью.

Изменения шли еще долго, пока наконец существо не поднялось. При всем желание теперь в нем нельзя узнать человека.

Глаза наполнились ночью и в них клубилась лишь ненависть.

Встав во весь рост, существо мелко подрагивало, смотря в одну точку. Кротусы сначала обходили настороженно, а потом, словно пронзенные иглой, замерли и выстроились полукругом вокруг нового хозяина.

Конец первой книги. Всем спасибо.

--">