Сергей Владимирович Анисимов - Позади Москва

Раз двадцать уже пытался.

– Да, у нас то есть связь, то нет, никогда и не знаешь. А кто это?

– Меня зовут Алексей Сергеевич. Я звоню по поводу вашего мужа…

– О господи! Миша! Что с Мишей?!.

– Успокойтесь, Мария Сергеевна, ничего пока не случилось. Во всяком случае, я об этом пока не знаю.

– Что?!

– Успокойтесь, я прошу вас! Вы будете меня слушать?

– Да!.. Да, я слушаю! Что произошло?

– Михаил Михайлович ведь вчера улетел?

– Да, только вчера!

– Вы попрощались?

– Да, а почему вы…

Голос в трубке уже изменился: из спокойно-участливого он стал надменным.

– Не перебивайте меня. Просто отвечайте, когда вас спрашивают. Вы в курсе, что с точки зрения международного права ваш муж является военным преступником?

– Что?!

На этот раз спросивший не оборвал начавшую всхлипывать, но не бросившую трубку женщину.

– Объясняю. Подполковник Михаил Михайлович Петров, занимающий должность заместителя командира 1-го бомбардировочного инструкторского авиаполка, окончил Краснодарское ВВАУЛ сами знаете в каком году. Советская армия объявлена преступной организацией. Соответственно, все офицеры Советской армии рассматриваются теперь как военные преступники, ваш муж не исключение. У вас с подполковником Петровым двое детей и вы живете вместе уже сколько лет, двадцать пять?

– Да, двадцать пять в этом году…

– Бросьте рыдать! Слушайте внимательно или записывайте, если хотите. Двадцать пять лет – большой срок, поэтому он вам позвонит обязательно, как только найдет для этого возможность. Вот тогда передадите ему: его будут судить. Причем просто и прямо, потому что и сама ситуация проста и очевидна и не требует каких-то юридических занудств. Он сгниет в лагере, если не сделает, как я сейчас скажу. У него есть шанс получить иммунитет, так называемый «вэйвер», и не подпасть под эту статью. Все подпадут, а он нет, ясно вам это? Если да, то запоминайте или записывайте, как я и сказал…

– Кто вы такой?..

– Заткнись, сука советская! Тебе тоже есть что припомнить! Хочешь, чтобы он в лагере умер? Чтобы его забили насмерть? Военные преступники получат по полной, тут тебе не Красный Крест! Раньше надо было рыдать, когда выходила за военного! Ты слышишь меня?

– Я слышу.

Голос женщины тоже изменился – она явно взяла себя в руки.

– Тогда вот что…

– Не «вот что».

– Что? Связь чертова… Петров должен отойти в сторону. Просто отойти. Если хочет, обострение язвы может сыграть, это ничего ему не стоит. Уже за одно это его случай может рассматриваться особо, не в общем порядке. Если же он оставит на земле полк, каким бы способом он этого ни добился…

– Хрен тебе.

– Что-что?

– Хрен тебе, падаль. Не будет тебе никакого Миши. Ты знаешь, на чем он летает, а?

– Ты что, с ума сошла, Машенька? От горя и страха, а? Забыла, как голосила, когда я его имя назвал минуту назад? Ты кем себя возомнила, сучка? Ты понимаешь, что с вами будет: с ним, с тобой, с девками?..

– Я никем себя не возомнила. Я жена подполковника Петрова. А таких, как ты, еще будут вешать по площадям. Как до 60-х вешали в том Советском Союзе, от которого тебя корежит до сих пор. Мой муж и его ребята вам всем еще покажут, а коли его собьют, так он как мужик умрет, а не как собака брехливая.

– Вот сейчас вышибем тебе двери, сука, – запоешь у нас, – прошипел уже почти неузнаваемый голос в трубке.

– Приходи, не пожалеешь.

Она нажала кнопку, разорвав соединение. Боясь, что сорвется, заплачет снова. Вышла в соседнюю комнату. Младшая дочка сидела на кровати, молча и тихо, как мышка. Огромные карие глаза, не мигая, смотрели на мать с бледного лица. Она была старшекурсницей химфака «большого университета», умная, спортивная и веселая девушка, но сейчас она прижимала к себе старого плюшевого кота, зарываясь в пыльную ткань подбородком и глубоко и мерно дыша. Это напугало женщину больше, чем исчезнувший за спиной чужой голос.

– Все слышала? – негромко спросила она.

– Только то, что ты отвечала.

– С отцом все в порядке пока, я уверена. Но какая же гнида… Ведь наш же, русский… Не откуда-то звонил, изнутри. И год выпуска знает, и год свадьбы… Сколько же они готовили это, а?

Не добившись от дочки никакой реакции и решив еще минуточку подождать, она вышла из комнаты в прихожую, на цыпочках подошла к двери и передвинула «собачку» замка вниз, на блокиратор. Потом пошла обратно в гостиную и залезла с ногами на диван, дотянувшись до висевшего на самом верху настенного ковра ножа в --">