Дмитрий Николаевич Никитин - Алайцы на Айгоне (СИ)

леонидянях… Вы и в землян‑то не верили еще пару недель назад.

Лугс досадливо стряхнул крошки с рук:

– Знаете, почему я раньше всегда возражал против разговоров об инопланетянах? Потому, что видел в «конусниках» вид новой религии, веру во всемогущих пришельцев, которые прилетят и разом решат все наши проблемы, так что ничего не надо будет делать самим. И вот эта сказка оказалась правдой! Нам не нужно теперь запускать ракеты, строить планетолеты – седьможуки сами доставят нас в космос со всем необходимым…

– В Вас говорит простая досада! – Вин не была настроена скрывать отвратительное настроение. – Думали стать первым человеком на другой планете, а теперь тут целый город.

– Из Вашего рассказа я понял одно, самое важное, – барон вытянул ноги, тут же упершись ими в стену. – В этой Вселенной на каждого найдется тот, кто выше его настолько, насколько божество выше простого смертного. Мы были богами для меднокожих варваров, для нас богами являлись земляне, а для тех – Метагомы. Но чтобы с тобой считались, надо уметь что‑то делать самим, не быть простой игрушкой в руках богов. Земляне затеяли войну с Метагомами, варвары приручили конусов. А мы?

– Что мы? – нахмурилась Вин.

– Нас приняли всерьез только потому, что мы сами вышли в Космос, летаем от планеты к планете. Если сейчас мы позволим землянам всё делать за себя, то станем для них такой же игрушкой, какой были пантиане в этой котловине. Завтра я увожу «Заггуту» к Гиганде. Пусть для этого понадобится полгода, но я завершу свой полет сам, без всех этих земных штучек.

– Если не земляне, не их, как Вы сказали, штучки, то через тридцать лет Гига взорвется! – вскинулась Вин.

– И нам тридцать лет сидеть, сложа руки? Спокойно ждать, пока земляне спасают наше солнце? – Лугс выпрямился, почти достав головой до потолка. – К тому же, по Вашим словам, сами земляне не очень‑то верят в успех своей затеи.

– Что же, – Вин иронично улыбнулась. – Нам остается только молиться. Брат Ригг, кажется, считает это самым действенным.

– Каждый должен делать то, что должен. Монах – молится, летчик – летать! – Лугс повернулся к выходу, но задержался на пороге, чтобы закончить. – КСАГ одобрил мое предложение об астрофизической экспедиции. Следующим рейсом «Заггута» полетит к Пирре. Надо подобраться поближе к Гиге, чтобы понять, как влиять на процессы внутри звезды. У нас хороший стимул быстро научиться этому!

* * *

– Нет, я совершенно не понимаю! – несмотря на обиженный тон в речи Динги проскальзывали возбужденно‑радостные нотки. – В конце концов, «Заггуту» можно отправить и в автоматическом режиме! И зачем терять месяцы, когда как раз сейчас выстраиваются основы нового устройства мира! Лично я через неделю должен присутствовать на конференции Лиги девяти материков.

– Да, Лугс, извини, – раздался виноватый голос Хэнга. – Я тоже должен присутствовать на этой конференции. Меня назначили к вам послом. Я внес полетные планы в бортовую машину «Заггуты». Вы уже вышли из стартового окна, поэтому два модуля придется отстыковать, чтобы набрать нужное ускорение. Но и экипаж у вас будет меньше.

Комариное зудение в наушниках начинало надоедать, а Вин хотелось на последок спокойно попрощаться с Айгоном. Она отключила связь и стала смотреть на замерзшее озеро Девы Тысячи Сердец, стараясь навсегда удержать в памяти красоту этого места. Динга и Хэнг еще что‑то говорили, открывая в разнобой рты за остеклением шлемов, потом пожали на прощание крест накрест руки и пошли к своему глайдеру. Вин подождала еще минуту и полезла по лестнице вслед за командиром в люк «Тары».

Оставалось расположиться в показавшейся страшно тесной кабине, проверить как закреплены контейнеры с образцами, приободрить Варру, устроенную в амортизирующем боксе, и терпеливо ждать.

Вин покосилась на насупленного Бага, занимавшего соседнее кресло:

– Не думала, что ты оставишь здесь свою новую подругу… Мирри.

Бортмеханик неопределенно пожал плечами в стягивающих их ремнях:

– Мы интересно провели с ней пару дней, а потом она сказала, что мне надо учиться, учиться и еще раз учиться. Будто я ее чем‑то обидел…

– Бедная девушка, – произнесла

--">