Алексей Афанасьевич Кацай - Ад

атрибутика совершенно не подходила.

— А я как раз, господин Алексиевский, предложил общественному мнению пойти ко всем чертям. Поскольку рядом есть более привлекательные существа не среднего, а женского рода, — и я немного скосил глаза.

Алексиевский перехватил мой взгляд, хмыкнул и сел, поставив рядом известный всему городу обшарпанный кожаный портфель с оторванной ручкой, небрежно прикрученной медной проволокой. Метрах в четырех от нас действительно цвела местная семнадцатилетняя орхидея. Наверное, для контраста она находилась в паре с почтенной госпожой бальзаковского возраста, потихоньку переходившего в забальзамированный. Орхидею звали Лианной, и она была дочерью госпожи с не менее интересным именем — Неонила Петровна. Это, очевидно, было наследственное.

Алексиевский почесал свою окладистую бороду:

— А помнишь, Волк, какой она была два года назад? Тонкое, звонкое и непонятное.

— Помню, помню. Однако и характер у нее был!.. Все Юнаки гудели тогда про ее приключения. А как сейчас?

— А бог ее знает! Я с Юнаков давно переехал. Сейчас в центре живу. Но друзья-товарищи молчат про нее. Посерьезнела, наверное. Впрочем, если это можно сделать рядом с Михаем.

— А это что за чудо?

— Михай? Так, рокер местный. Я Лианку несколько раз вместе с ним видел. Группа у них есть. «Про-Роки» называется. Из железа музыку добывают, словно те рудокопы — полезные ископаемые, да на мотоциклах гоняют. Приятные ребята. Хотя моему сердцу ближе джаз, — мечтательно добавил Сергей Алексиевский, он же Эдуард Пивонов, он же Д. Раконов, он же Иегудиил Шнеерзон, а также бывший редактор скандальной «Свободы Плюс», которая вышла раза три и благополучно скончалась. Сейчас он работал корреспондентом сомнительно-солидного «Днепровского курьера».

— Это у вас, Сергей Михайлович, возрастное. Музыкальный, так сказать, климакс, — засмеялся я.

— Вы, Роман Ефимович, на мои пятьдесят шесть внимания не обращайте, — чуть обиженно фыркнул Д. Раконов. — Я душой молодой. Если мафия — бессмертна, то анархия — вечно молода.

И он удовлетворенно растянулся на траве, попыхивая дешевой «Примой».

— Кстати, про мафию, — бросил я. — Что там слышно на этом фронте?

— Бои местного значения, поддержанные пропагандой дальнего действия. Мельниченко нашел какие-то финансовые заморочки в институте и сейчас с Тамарой раскручивает это дело. Я сунулся было в «Информ-Акцию», но ты ведь знаешь, как ко мне Тамарка относится. Глазами похлопала, плечами подергала да и объяснила мне, что я — гадкий и продажный бульварный журналист.

Алексиевский блаженно улыбнулся. Имиджа «грязного» журналиста он придерживался крепко и очень им гордился. Точь-в-точь, как и Тамара Гречаник, редактор местной оппозиционной газеты «Информ-Акция». Только она придерживалась имиджа несокрушимого правдоискателя и борца с «прогнившей властью». Сама «прогнившая власть» пыталась не обращать на нее внимания. Поскольку знала, что «Информ-Акция» имеет сильного защитника в лице неутомимого борца с мировой преступностью Григория Мельниченка. Впрочем, боролся он с ней, в основном, в Гременце. Когда я переехал в Киев, то понял, что на просторах страны голос Григория Артемовича слышится слабовато. А сама борцовская деятельность настолько засекречена и задипломачена, что ее почти не заметно. Но я не хотел, как Алексиевский, иронизировать над майором. Ведь мафия не только бессмертна, но и могущественна. В столице, кстати, это чувствуется лучше.

— А что там, в институте?

— А черт его знает!.. Впрочем, кое-что известно Иегудиилу Шнеерзону. И на прошлой неделе он рассказал Эдуарду Пивонову, что при институте уже давненько действует лаборатория физических исследований. Последние годы она занималась изобретением заплат для просиженных штанов своих работничков. Но когда лабораторию возглавил Беловод, все изменилось. Ребята начали напрягаться и для начала сотворили на базе лаборатории научно-техническое предприятие. «Луч» называется. Этот «Луч» засветился и начал заключать соглашения с разными организациями на предмет проведения исследовательских работ. Появились определенные денежки. А, как известно, эта презренная субстанция хорошо влияет на умственные процессы. Закончилось тем, что ребята изобрели что-то очень секретное. И вот тут вокруг них закружились сначала и. о. мэра, как пишет Тамарка, Паламаренко, а потом и сам Мельниченко. О --">