Анна Калинкина - Метро 2033: Хозяин Яузы

– Чего ты? – спросила она. – Ты опять кричал ночью. Снова тот сон, да?

– Попить дай, – велел он. Вера тут же сунула ему пластиковую бутылку с водой – та была невкусной, теплой, отдавала ржавчиной. В палатке было душно.

– Федя, – жалобно позвала она, приподнявшись на локте, разглядывая его в полутьме. – Не ходил бы ты никуда на этот раз. Предчувствие у меня.

– Какое, к черту, предчувствие? – буркнул Федор.

Очень не любил он этих ее глупостей. Возможно, потому, что в глубине души и сам был немного суеверным. Да еще опять этот проклятый сон! Поезд был его навязчивым кошмаром. Он почти никому не рассказывал об этом, но Вера знала. Она думала, что Федор еще в детстве, наверное, наслушался баек про поезд-призрак, которые рассказывали в метро чуть ли не на каждой станции. А может, чуть не попал под дрезину. Как бы там ни было, сон этот Федор видел время от времени – и каждый раз, как правило, вскоре после этого случалась с ним какая-нибудь гадость. Хотя вполне возможно, что связь между сном и невезухой существовала только в его воображении, потому Федор старался дурным мыслям воли не давать и Верины причитания тоже слушать не любил. Впрочем, предчувствия появлялись у Веры чуть ли не перед каждым его уходом.

Сон был таким отчетливым, что Федор помнил даже запахи оттуда, даже ощущение теплого дуновения на лице. Может быть, то были какие-то детские воспоминания двадцатилетней давности – в те далекие времена настоящие поезда в подземке еще ходили регулярно, метро работало как отлаженный механизм и сбои случались редко. Но после Катастрофы оно превратилось в убежище для остатков населения огромного города, что потихоньку разрушался наверху. Поезда навсегда застыли – на путях, в депо. Некоторые из них растащили по частям для хозяйственных нужд. И лишь дрезины иногда носились от станции к станции, перевозя пассажиров и грузы.

Большие черные глаза Веры налились слезами – он не столько видел это в полутьме, сколько догадывался. Федор раздраженно хмыкнул. Вера откинула с лица спутанные черные волосы, потянулась поцеловать – он поморщился.

– Ну полно тебе, сколько раз ты уже это говорила – и все нормально было. Чего ты меня хоронишь заранее, – тут новая мысль пришла ему в голову: – Ты это, знаешь что, – пробормотал Федор, отхлебнув воды из бутылки и промочив рубаху на груди, – если я не вернусь, отдай Рыжему мое ружье – я ему обещал.

– Да что ты несешь-то? – вскинулась тут же Вера.

– Да черт его знает, муторно мне как-то, – пробормотал Федор. – Так отдашь ружье-то?

Видно было, что Вера хотела возразить, но пересилила себя.

– Как скажешь, Феденька, – женщина прижалась к нему, потерлась носом о плечо. – А лучше б ты остался. Что ж со мной будет, если не вернешься?

– Другого себе найдешь. Ну ладно, шучу, шучу, – фыркнул он, уловив ее негодующее движение. – Да только если баб слушать, пришлось бы так и сидеть на одном месте. Ты что, хочешь, чтоб я совсем от скуки загнулся тут?

– Да что ж ты меня так мучаешь? Знаешь ведь – не нужен мне никто другой.

Это было похоже на правду и это было странно. Вера действительно пристала к нему («Прилипла, как смола к подошве», – подумал Федор), то и дело уверяла его, что он – ее последняя любовь. Может, оттого и прикипела так – чувствовала, что ее время стремительно уходит. Готова была обихаживать его и баловать – лишь бы остался с ней.

Федор появился на Китай-городе пару лет назад и сначала вовсе не думал, что задержится здесь надолго. Ему больше хотелось бы осесть на одной из кольцевых станций, стать гражданином содружества Ганзы. Но богатевшая благодаря выгодному положению Ганза вовсе не стремилась принимать чужаков – получить там постоянную прописку было очень трудно. В Полис, государство, расположившееся на «Библиотеке им. Ленина» и соединенных с ней переходами станциях, где заправляли военные-кшатрии и ученые-брамины, ему отчего-то не хотелось. Федор считал, что там не сможет развернуться, – там прежде всего ценились знания, книги, а в них Федор разбираться не умел, хотя слышал, что некоторые сталкеры этим промышляли (взять хоть легендарного Бумажника, сокращенно – Бума). Но для Федора тайной было, почему за одну неказистую с виду книжонку кшатрии готовы отвалить немерено патронов, а на другую, толстую, хорошо сохранившуюся, в красивой обложке, только глянут пренебрежительно и качают --">