Владимир Мирославович Пекальчук - Спуская псов войны(СИ)

Это хрень, инстинкт видавшего виды хищника выл во весь голос: дело нечисто!

– Вот даже как? И что же я должен буду охранять за такие деньжищи?

– Узнаете на месте. Платить буду вот этим.

Незнакомец вынул из кармана вторую руку и бросил небольшой предмет, сверкнувший желтизной в лучах утреннего солнца. Леонид поймал его на лету: да, так и есть. Золотой слиток граммов на пятьдесят, судя по весу и габаритам.

– Подытожим, – отбросил манеры наемник, – ты платишь золотом за якобы сущий пустяк, и нанимаешь на это место почему-то именно старого покалеченного командира, хотя мог бы найти не менее компетентных командиров помоложе за меньшие деньги. При этом не говоришь, что охранять. Это только у меня возникло чувство, что ты собираешься втравить меня в темное дело?

– Видимо, только у тебя, – собеседник тоже перешел на 'ты', но сохранил ледяное спокойствие, – да, на тебе мир клином не сошелся. Я щедро тебе заплачу, если ты подскажешь мне другого кандидата, который получил восемь тяжелых ран в бою, участвовал по меньшей мере в четырех крупных вооруженных конфликтах, весь разукрашен боевыми шрамами и имеет огромную физическую силу. А еще в биографии кандидата должен быть эпизод вроде того, как ты ночью, подвыпивши, вышел из землянки по маленькому, возвращаясь, забрел в окоп к противнику и заставил сдаться вражеский патруль, угрожая зажигалкой в виде гранаты. Но если такого не знаешь – значит, мне нужен ты.

И я, кстати, не темню. Я вполне мог бы тебе сказать, что и где охранять... приблизительно. Но если я так сделаю – ты засмеешься, повертишь пальцем у виска и уйдешь. Тебе придется увидеть самому.

– И я должен тебе поверить?

– Мне наплевать. Если ты готов рассмотреть перспективу... как это у вас называется? – он проконсультировался с наладонником и сказал: – да, точно. Так вот, у тебя только одна альтернативная перспектива – сдохнуть на помойке. Завтра я буду ждать тебя вон на той стоянке через дорогу в это же время. Не придешь – дело твое. Задаток можешь оставить себе как плату за потраченное на меня время.

Он повернулся и пошел прочь, но шагов через двадцать обернулся:

– Если решишь работать на меня – прихвати с собой все, что понадобится в обиходе. Считай, что будешь работать в пустыне без единого магазина на тысячу километров вокруг.

Леонид проводил его взглядом и подбросил в руке слиток. Он уже по уши в дерьме. Потому что это будет не работа, а авантюра, скорее всего, дохлая. И ведь отказаться невозможно: смерти хуже, чем под забором на помойке, прирожденный пес войны себе не представлял.

***

Леонид открыл глаза и несколько секунд смотрел в серый, с металлическим отливом пластиковый потолок. Так, а где это он? Сел на постели – резко, рывком. Даже как-то слишком быстро.

Попытался вспомнить – а что было вчера? Взгляд упал на собранный рюкзак у стены без единого окна. Да, точно, рюкзак. Леонид собрал его вечером, утром пошел на встречу с нанимателем. Сели в машину, тощий, представившийся Кассиусом, достал походную флягу и предложил выпить за плодотворное сотрудничество. Налил Леониду в крышку-стаканчик, сам хлебал из фляги. Наемник хорошо помнил вкус качественного коньяка – но дальше мрак полнейший. Опрокинул стаканчик, заценил напиток – и в следующий момент открыл глаза в совершенно незнакомом помещении.

Нет, Леонид конечно же знал, что подписывается на крупные неприятности, но как-то слишком уж быстро они начались. Подпоили, заперли в камере... Хотя стоп. Комната напоминала камеру заключения только спартанской обстановкой: койка, стол, два стула, шкафчик – вот и вся мебель, все привинчено к полу. Чистота наводила на подозрения, что это медицинский отсек, но относительная просторность не вязалась с камерой заключения. И потом – рюкзак. В нем, среди прочего, наградной пистолет отца, боевой нож и опасная бритва, а также некоторые другие предметы, которые могут быть использованы вместо оружия. Так что если бы Леонид был пленником – рюкзак забрали бы наверняка.

А во всем теле – легкость, от которой наемник уже давно успел отвыкнуть. И картинка перед глазами четкая, а не замыленная, когда смотришь на мир одним нормальным глазом и одним подслеповатым. Что за чертовщина? Леонид прикрыл правый глаз рукой и убедился, что

--">