Олег Маркелов - Токсимерский оскал

хрусталя, извлек из осколков тяжелый, изготовленный неведомыми мастерами из неведомых материалов Талисман. Больше всего тот был похож на замысловатый объемный иероглиф, обрамленный храмовниками в золотой шар-клеть, подвешенный на золотую же цепь.

— Да простит меня Великий Мастер, — пробормотал лорд, накинул цепь себе на шею и устремился назад к порталу.

— Последний бой!.. — скинув мешающий шлем, заорал один из трех рыцарей, отбивающихся у портала. Он понял намерения Сагана. — Уходим в землю.

Со звериным рыком рыцари ринулись на ошеломленных врагов, круша все на своем пути. Словно демоны вселились в них, точно сами они стали демонами смерти, собирающими богатый урожай. Лорд с разбегу врубился в гущу врагов, выкашивая их, будто траву, своим огромным мечом. Один за другим пали прикрывавшие его рыцари, а он, словно заговоренный, неумолимо шагал вперед, оставляя за собой изрубленных врагов. Кровь струилась из ран, которые появились на его не защищенном доспехами теле, но, казалось, ничто не могло его остановить. Он был совсем близко от спуска в подземелья, где пытались пробиться ему навстречу двое рыцарей, когда его клинок застрял в чьих-то расколовшихся почти надвое латах. Он выпустил меч, выхватил кинжал. Враги закричали что-то, с новой силой наваливаясь на казавшегося им уже не таким грозным воина. Лорд ответил им ревом загнанного в угол хищника, полосуя все вокруг кинжалом и выпущенными когтями, разрывая зубами чужие глотки. Тяжелый удар в затылок окованной рукоятью бердыша сбросил его в бездну небытия, однако, даже падая, он успел сомкнуть клыки на чьей-то шее. И наступила тьма.

* * *

Бой закончился. Врач склонился над распластавшимся на ринге бойцом. Закатившиеся глаза, прерывистое дыхание; проигравший явно чувствовал себя не лучшим образом. Потрогав пульс и посмотрев зрачки, доктор подал сигнал своим помощникам — выносить больного. Рефери не требовалось даже ждать решения судей — победа была очевидной и бесспорной. Высокий и мощный разумянин, принадлежащий к расе людей, стоял, гордо вскинув руки в победном жесте, наслаждаясь гвалтом приветствий почитателей. Его звали Реззер. Дан Реззер. Тренер и прочая свита толклись рядом, обнимаясь и возбужденно обсуждая концовку боя. Один из спортивных журналистов задавал победителю стандартные вопросы. Но этот восхитительный миг победного опьянения всегда бывает слишком короток. Тренер подал команду, и вся процессия, почти так же как и по дороге на ринг, тронулась к раздевалке. Вот на пути кавалькады возникла миниатюрная стройная женщина с копной шикарных черных волос, облаченная в пурпурное крошечное платье. Она уставилась на Реззера огромными, напоминающими восточные глазами. Смотрела взглядом, наполненным чем-то наподобие насмешки. Охранники, выделенные устроителями для сопровождения бойцов на территории комплекса, аккуратно, но настойчиво отстранили красотку в сторону, освободив дорогу шествующей команде. Но этот насмешливый взгляд сразил Дана наповал. Нежась под душем, он невольно вспоминал точеную фигурку, затянутую в кровавую материю, и смеющиеся искорки глаз в обрамлении агрессивно-черных вьющихся локонов. Ледяная вода, которую Реззер включил напоследок, смыла воспоминания о незнакомке, вернув мысли в привычное русло. Собравшись, Дан отправился домой к терпеливо дожидающимся его жене и дочке. Ленара — его жена — никогда не ходила на бои, потому что просто-напросто боялась поединков, в которых участвовал ее муж. Боялась не только и, возможно, не столько за него, сколько кровавого зрелища вообще. Сейчас, как и всегда в такой момент, радовалась тому, что он вернулся целым и невредимым. Час был уже далеко не ранний, и настала пора укладывать спать дочку. Немного повозившись с девочкой, Реззер отнес ее в кроватку, уложил и уселся рядом. Девочка рассказывала ему о том, что нового открылось ей за сегодняшний день. Опершись на детскую кроватку, он смотрел на борющуюся со сном малышку и испытывал щемящее чувство нежности и волнения за это крошечное существо. Что ждет ее в теперешней неспокойной, безумной жизни? От малышки волнами исходило умиротворяющее, лишающее сил тепло, идущее только от маленьких детей. Он так и уснул, уронив голову на руки, сломленный этой энергетикой спокойствия детского сна, сморившего наконец капризную девочку.

* * *

— Знаете, для чего, несмотря на наличие бронетехники и боевых летательных аппаратов, в --">