Валерий Юрьевич Афанасьев - Ход золотым конем

Когда его отправляли по назначению, я находился в Прамине, в незваных гостях у наместника. В незваных и негаданных. Проще говоря, я был у наместника в плену. С Кроном мы расстались у городских ворот. Не имея возможности мне помочь, он постарался поскорее уведомить о моем аресте гномов. Как ни понукал Крон коня, обоз гномов он смог догнать лишь у въезда в долину. Принесенное им известие повлекло события, которых я никак не мог ожидать, – друзья отправились меня освобождать. Признаться, я был тронут таким участием, но это не отменяет отчаянности их поступка. Прамину осадил пятитысячный отряд гномов с камнеметами и станковыми арбалетами. Хорошо, что всё закончилось быстро, иначе они собрались бы под стенами Прамины в полном составе. Или быстрее взяли бы ее штурмом – я их все-таки смог чему-то научить. О преимуществе в виде лучших метательных машин и более качественного вооружения не стоит и говорить. Ни одна армия на сотни километров в округе не имеет подобного оснащения и не может похвастаться такой слаженностью действий. Им бы еще прибавить индивидуального мастерства во владении ручным оружием, но такому сразу не научишься. Пять десятков мечников-инструкторов, нанятых в вольном городе Гремене, трудятся без перерыва, передавая гномам свои умения. Остальное – дело времени, выиграть которое стало для меня первостепенной задачей. Оно даст возможность как следует натаскать гномов в бою на мечах. Это не менее важно, чем достроить укрепления.

Время, время… Это то, что нам сейчас необходимо. Чем дальше удастся отсрочить набег тилукменов, тем больше шансов у нас к нему как следует подготовиться. Идеальным вариантом было бы навсегда избавиться от угрозы в лице степняков. Лучшая битва – та, которой удалось избежать. Древние китайцы знали, о чем говорят.

Неисповедимы пути жизни. Война – это то, чем я хотел бы заниматься меньше всего. С куда большим желанием я занялся бы строительством или развитием промышленности. Только вот строить приходится метательные машины и укрепления для гномов. Будь на месте этих ребят кто-то другой, я бы за такое не взялся. Гномы – трудяги, и экспансия совсем им не свойственна. Разве что построенные корабли будут способствовать развитию торговли. Ирония судьбы – это тоже было следствием оборонной стратегии. Лучше всего было бы втянуть в эту торговлю и кочевников, вот только пока это не представлялось возможным. А вот идущие по реке Хат корабли, полные товаров, должны отвлечь внимание степняков от далекой долины гномов. Только вот гномьи поселения относительно невелики, поэтому просто необходимо вовлечь в нашу затею еще и Абудаг. Те небольшие караваны, что изредка пытаются отправить купцы Абудага посуху, никак не могут обеспечить оживленность торговли. Да и перехватить караван, идущий в степи, кочевникам не составляет никакого труда. Иное дело – выйти на простор реки Хат. Кораблей у тилукменов нет, лодок и тех немного.

А главное – это осуществимо: Ропа, бегущая с севера на юг и пересекающая всю империю, вполне судоходна для небольших кораблей. Затем нужно пройти вверх по полноводной Хат, минуя кочевья тилукменов, расположенные по обеим сторонам этой реки, – и вот они, вольные города. Когда-то процветающие, а ныне едва сводящие концы с концами. Пустынные пристани Гремена говорят сами за себя. В остальных поселениях мне не довелось побывать, но, думаю, там дела обстоят не лучше. Торговля, которую там ведут, скудна, сухопутные караваны немногочисленны. Да еще дань, которую они вынуждены платить тилукменам.

Возрождение водного пути пошло бы многим на пользу. В том числе и самой империи. Ее торговые караваны ходят к вольным городам почти беспрепятственно. Кочевники не забывают получать с них мзду, грабить же остерегаются, не желая испортить отношений с империей. Правители думают, что так будет вечно. Ха! Стоит степнякам набрать силу, и все изменится. Ни имперские караваны, ни имперские пограничные города не смогут себя чувствовать в безопасности. История повторяется – племена, объединяющиеся для военных походов, непременно будут искать новые цели. К несчастью, когда это станет ясно всем, будет слишком поздно. О жителях долины придется забыть, если они не сумеют защитить себя сами. Спрашивается, при чем здесь я?

Так уж получилось. Будучи по рождению человеком, среди гномов я принят как свой. Они даже присвоили мне звание «почетного гнома». Чего на памяти ныне живущих не встречалось. Но --">