Автор неизвестен - Потерянные

быстро проскочили несколько вагонов и оказались в конце состава, возле головного завала, где было их тайное убежище. Через мгновение туда же легко соскочил девятнадцатилетний Пард, и скатились двое Близнецов, недавно отпраздновавшие четырнадцатилетие.

Чудное это было сообщество. Все собравшиеся внешне ничем не отличались от обычных ребят своего возраста. На них не лежала печать вырождения или мутаций, в этом им повезло. Хотя у Травы была зеленая кожа, у Рыси — втяжные когти, которые свободно вскрывали консервные банки и процарапывали бетон на сантиметр в глубину, а Тир, хотя и был слеп от рождения, передвигался точнее зрячих, безошибочно чувствуя пространство, лица ребят ничем не отличались от лиц нормальных сверстников, если бы они были на станции. Поэтому никто из них не особенно обращал внимание на свои особенности. В условиях изолированного много лет общества, и после многочисленных рождений уродов и нежизнеспособных младенцев, взрослые тоже старались не замечать отклонений детей, а, может, просто научились щадить друг друга. Пард и Близнецы вообще не имели выраженных мутационных изменений, чему не очень-то были рады, поскольку немного завидовали способностям друзей, которые делали тех более приспособленными к среде подземелья. Но по разговорам взрослых, подслушанных ребятами, было ясно, что и у этих троих тоже не все в порядке. Только им никто не говорил что именно, а самим им не с кем было сравнивать.

Тир от природы обладал чутьем на направление, опасность и наличие пустот в породе, чем и пользовались взрослые на станции. Его отец, отвечающий за безопасность, делал обходы только с сыном, который безошибочно находил места проседания пород и образования новых трещин, откуда могли пролезть опасные мутанты или крысы из подземелья. Поэтому способности мальчика постоянно развивались, и уже не раз Тир предупреждал станционных об обвалах и угрозах затопления, землетрясениях и появлении новых проходов в опасные коридоры. В памяти жителей станции еще были свежи попытки найти людей и исследовать прилежащие катакомбы, когда на станцию напали страшные уроды, унесшие жизни многих подземных жителей. После этого безопасность станции была связана на протяжении многих лет только с надежной изоляцией от внешнего мира. Пока это помогало. Поскольку первыми жителями станции были не военные, ученые или торговцы, а, в основном, подростки и их преподаватели, эвакуированные в метро прямо с экологического слета в Серебряном Бору, давать вооруженный отпор было не кому. Спасало только то, что среди застрявших после катастрофы, было несколько десантников-дембелей, наряд милиции, да находка складов, где было немало оружия, оставшегося после погибших охранников. Поэтому Тир привык с малых лет к уважительному и слегка завистливому отношению. Он занимал не последнее место в иерархии станционной элиты, на которое никто не мог претендовать. Рекс, отец Тира, был последним из десантников, оказавшихся после взрыва на станции. А до армии он немало километров пролез по катакомбам Москвы, будучи в одной из команд диггеров. Остальные десантники погибли почти все при прорыве мутантов. Они оказались на передовой, и именно благодаря им были найдены продовольственные склады, неизвестно какой продовольственной базы. Стены складских помещений не везде выдержали сотрясений и несколько обрушившихся перекрытий открыли лазы, которыми и воспользовались станционные. Рекс выжил, потеряв руку и оставшись со страшно обезображенным лицом. Нередко он был рад, что его сын не видит, и чувствовал себя с молчаливым и серьезным подростком не как отец с сыном, а как друг с близким другом. От Рекса ребята слышали бесконечное количество историй про Московские катакомбы, и не раз взрослые пеняли рассказчику, что тот будит в пацанах нездоровый интерес к исследованию опасного подземного мира. Рекс отмалчивался, а потом вечером, ворочаясь на полке своего вагона, думал о том, что будет с ребятами, когда старшие окончательно сдадут. О том, что население станции неуклонно сокращается. О том, что продуктов при самом экономном раскладе хватит только на несколько лет. И о том, что за последние 7 лет не родилось ни одного жизнеспособного младенца, и подростков на станции всего 8, вместе с сиамскими близнецами, сросшимися боками. Да и из них без отклонений в развитии нет ни одного. Просачивающаяся с поверхности радиация медленно, но верно убивала остатки --">