Михаил Юрьевич Тырин - Дети ржавчины

твердо знаю и никогда не изменю этому принципу – шефу врать нельзя. Он четко видит, когда ему врут. Если соврешь – он запомнит. Если скажешь правду – даже в ущерб себе, – он оценит и тоже запомнит. Из этого складывается доверие.

–  Проспал… – он понимающе покачал головой. – Что ж, бывает. Ну, хорошо, иди.

В душе такое чувство, будто получил хорошую взбучку. Хотя никакой взбучки не было. И обиды на начальство нет. Директор на этот счет молодец. Умеет следить за дисциплиной, никого не обижая. В Ведомстве недопустимо создавать конфликтную обстановку.

Но я знаю и другое. Воспитательный процесс на сегодня не закончен. Сейчас Директор говорит мне «иди», а после обеда вдруг спросит, почему я не готовлюсь к командировке. Я скажу, что ничего не знаю. Почему? Потому что не был на планерке. Почему? Проспал. И снова будет настроение, как после взбучки. Ну, нет, не доставлю я ему такого удовольствия.

–  Можешь идти, Олег, – он опустил глаза к своим бумагам.

–  Простите, а что насчет завтра? – деликатно поинтересовался я.

Если Директор и был разочарован моей осведомленностью, то ни один даже самый проницательный человек не смог бы об этом догадаться.

–  Насчет завтра? – он вопросительно посмотрел на меня.

–  Да, – так же вежливо напомнил я. – Насчет завтрашней командировки.

–  Ах да, конечно, – он отвернулся к компьютеру. – Одну минуту.

Все! Я разрушил его воспитательные планы, и теперь наконец вместо игры в кошки‑мышки начнется нормальная работа. Директор распечатал бланк, тщательно свернул и положил в конверт.

–  Вот.

И ни слова больше. Сам знаю, что прочитать предписание я должен у себя в кабинете без посторонних, а затем уничтожить.

По коридору я летел, как на крыльях. Что ни говори, приятно из разряда недисциплинированного, опаздывающего разгильдяя вернуться в положение полноправного сотрудника.

В кабинете я сразу прыгнул на свой стул‑вертушку и посидел некоторое время, наслаждаясь упавшим с души камнем. Тихо подал голос телефон.

–  Слушаю.

–  Ну? – это был Петька.

–  Попозже поговорим, – отрезал я, удивленный его нетерпением.

Я вскрыл наконец конверт и расправил отпечатанный бледным шрифтом бланк.

НАПРАВЛЕНИЕ

Зона командировки: с. Ершово Чернореченского р‑на.

Маршрут: База – Чернореченск – диз. – поезд. Чернореченск – шоссе, поворот на Ершово – рейс. автобус. Шоссе – Ершово – спец а\м «УАЗ‑469» г\н 30‑21. «Управление геодезии и картографии», стандартная комплектация.

Продолжительность командировки: от одного дня.

Легенда: плановые геодезические исследования.

Состав группы:

1. ст. эксперт ОПИ О.Бессонов

2. ст. эксперт ОПИ П. Алексеев

3. вн. консультант Гришаня.

Экипировка:

1. комплект № 023

2. комплект № 006

3. комплект № 002‑А

4. изделие «БДК‑02».

Предписания:

1. Запрещение на алкоголь и наркосодержащие мед. препараты.

2. Использовать препарат 2‑101.

3. Личное оружие подлежит сдаче в хранилище.

И все. Ниже шли только талоны для склада и бухгалтерии. Я отделил их с помощью линейки и положил в карман. Направление изорвал в мелкие клочки и выбросил в запечатанную мусорную корзину с узким отверстием в крышке.

Если краткость – сестра таланта, то передо мной несомненный шедевр. Впрочем, кое‑какую информацию из него можно выудить. Во‑первых, нет ничего о цели поездки и условиях работы. Это может означать, что объект исследования очевиден и мы заметим его сразу по прибытии. Это старая традиция Ведомства – ничего не говорить участникам изыскания перед началом, чтоб не сбивать их восприятия. Если сказать, например, что в местных лесах завелись зеленые человечки, то мы будем искать именно их и можем пропустить что‑то более важное. Тем более что подобные командировки часто основаны на самых нелепых слухах.

Срок поездки – всего день. Значит, сразу вслед за нами должна приехать полновесная поисково‑исследовательская бригада. Или не должна – в зависимости от того, что мы передадим на базу. А возможен и такой вариант, что бригада будет идти вслед за нами, едва ли не наступая на пятки. Этот план всегда

--">