Олег Мушинский - Водный мир

дерева далеко не лучшего качества. Настолько далеко, что продать его можно было только здесь, за пятидесятой параллелью.

Корабль шел под всеми парусами. Окованные металлом форштевень и треугольные рулевые крылья с резким шелестом распарывали набегающие волны. Лаг на корме пыжился, готовясь показать скорость восемь узлов, но при каждом замере чуть-чуть не дотягивал. Алые флажки понуро обвисали, и вся конструкция начинала мелко дрожать, пока матрос сматывал лаглинь обратно.

По розовому коралловому трапу на квартердек поднялся старший помощник. Половина палубы там была аккуратно сложена и сдвинута назад, оставляя узенький проход на вторую половину. Внизу была рубка, наверху, как и положено по традиции, стоял капитан. Старший помощник мысленно выругался. Без богохульств, но грубо. Эта сборная палуба при каждом погружении оказывалась сущим мучением для малочисленной команды. В конце концов, для капитана и в рубке есть почетное место, да и переговорные трубы на квартердек выведены. Заделать бы эту рукотворную пробоину раз и навсегда, но нельзя. Традиция: в надводном плавании место капитана наверху. Только там, наверху, люка нет, и приходится каждый раз часть настила снимать. Хвала Алгоре, этот корабль давно уже погружается только в порту, да и то не всякий раз.

Прикрыв ладонью глаза, старший помощник посмотрел, сколько еще осталось Фервору до горизонта, и недовольно заметил:

– До полуночи однозначно не поспеем, капитан.

Капитан Вахлак в ответ резко фыркнул. Это был плотный краснолицый мужчина лет пятидесяти. Его темные волосы были собраны на затылке в жиденькую косичку, а всегда недовольный взгляд серо-стальных глаз словно вопрошал: «Ну почему все опять сделано не так, как надо?!» Одевался капитан просто: выцветшая до неопределенного цвета куртка поверх серого свитера да широкие штаны из темной парусины. На широком черном поясе висели длинный морской нож в кожаном чехле и потертая маска для дыхания под водой. Старший помощник еще перед прошлым рейсом сделал себе искусственные жабры, отдав за это полугодовое жалованье, но Вахлак придерживался испытанных дедовских методов. Маски, как ни крути, изготовлялись сотни лет, а вот жабры пересаживать научились совсем недавно, и кто знает, чем оно обернется в будущем. Тем более, занимались этим не люди.

Обуви капитан не носил, считая ее практически полезной только для глубоководников и тех, кто отваживался забраться за семидесятую параллель. В более теплых водах, по мнению капитана, сапоги натягивали исключительно любители покрасоваться. Как, например, его старший помощник, весь рейс проходивший в кителе ультрамаринового цвета, таких же штанах и высоких сапогах из синей акульей кожи. Как же, пассажирка на борту… Вахлак криво усмехнулся. Последовавшее как раз в этот момент замечание помощника о возможном опоздании ничуть не улучшило настроение капитана.

– Я знаю, – недовольно буркнул Вахлак.

Он поднял глаза. Длинный желтый вымпел на флагштоке уже не указывал на запад, а повернулся градусов на пять к северу. По опыту капитан знал, что это медленное смещение будет продолжаться примерно с полчаса. Потом вымпел на какие-то секунды обвиснет, и направление ветра поменяется. Поменяется резко и непредсказуемо. Если будет на то милость Алгоры, ветер будет не встречный, и тогда к утру у них есть шанс увидеть плавучие башни Кампавалиса. Если же нет…

Свое отрицательное мнение по поводу несовершенства этого мира капитан обозначил парой богохульств, сдобренных значительно большим объемом брани. Рулевой вздрогнул и осторожно, чтобы капитан не заметил, осенил себя знаком, отгоняющим злых духов. Поминать в одном ряду с бранью имена небожителей – большой грех. К северу от пятидесятой параллели, где единственная суша – верхушки рифов да редкие айсберги, и власть Алгоры безгранична, как мировой океан, – это еще и непростительная глупость. Ночная богиня, при всем ее милосердии, сурова к святотатцам. Да и Фервор был снисходителен к сквернословам, только пока они не позволяли себе помянуть имя Алгоры. Вот уж кто-кто, а дневной бог всегда был скор на расправу.

Тем более что в данном случае поставить в вину небожителям было просто нечего. В низких мореходных качествах ангулусианских торговых судов они не виноваты. Сама идея сделать сильный крюк к северу от традиционного торгового пути, чтобы избежать возможной встречи с пиратами, тоже всецело принадлежала --">