Юрий Иванович - Оскал фортуны

вернулись на свои поля с семьями, пожитками и нехитрым скарбом. И принялись наводить порядок в помещении, которое они два года опять будут использовать для сельскохозяйственных нужд. Хотели просто закопать найденного посреди сарая человека, так и не добравшегося до воды. Уже и яму наспех вырыли. Но одна из женщин на всякий случай приложила ухо к груди и с удивлением воскликнула:

– Да ведь он живой!

Неделю Виктор пробыл в тяжелом, бессознательном состоянии. Еще неделя прошла в титанических усилиях вначале вспомнить, а затем и осознать все, что с ним произошло. Осознать себя как личность и привести мысли в порядок.

В начале третьей недели он начал говорить. И первое, что ему удалось втолковать присматривающим за ним детям, что он хочет понять местный язык. Для мальчика лет восьми и девочки лет десяти стать учителями не составило особого труда. И они наперебой стали учить чудом избежавшего смерти человека всему, что знали сами. Утром и вечером появлялись взрослые. Осматривали заживающие раны на теле Виктора, удовлетворенно кивали головами и поощрительно улыбались. Не прислушиваясь к словам больного и игнорируя его попытки с ними поговорить. И только когда Виктор смог выходить на двор к концу первого месяца своего лечения, он понял, почему взрослые не особо им интересовались. Они работали почти так же много, как и рабы. Целыми днями. Но зато считались свободными да одевались и питались лучше.

Но вся их жизнь за редким исключением – только работа в поте лица и никакой особой радости. А уж тем более развлечений.

И Виктор возблагодарил небо за бесхитростную доброту этих крестьян. За то, что они его выходили и не дали умереть.

Еще через две недели он уже пытался помогать по хозяйству по мере своих возможностей. Что было встречено весьма благосклонно. И каждую секунду старался находиться хоть с кем-то рядом. В первую очередь из-за желания выучить язык. Очень скоро знания детей, его постоянных спутников и опекунов, истощились, и он стал сопровождать взрослых. Крутился на кухне, помогал в мелких починках. Чуть позже стал оказывать посильную помощь в поле. К сожалению, кость на правой руке после перелома срослась неправильно, и он мог ею орудовать только на треть прежних возможностей. Он с трудом удерживал даже уголек, употребляемый для собственных записей. Виктор очень удивился, когда узнал, что у этого народа почти отсутствует письменность. Лишь в городах имелись предметы, напоминающие не то книги, не то цветные картинки. Счет велся ладонями, а для того чтобы изобразить число двадцать, рисовали кружок, внутри три точки – глаза и нос, и черточку – рот. Что обозначало – человек, у которого в сумме двадцать пальцев. Число сто обозначалось пятью несуразными рожицами.

Но и так Виктор обучался неимоверно быстро. И к концу третьего месяца понимал уже очень многое. И самое главное: что он свободен! После страшного и жестокого месяца рабства он волен распоряжаться собой как хочет! Хоть и за питание здесь тоже положено расплачиваться. А про рабов он услышал страшную и постыдную правду.

Королевство, в котором они находятся, платит дань другому, очень сильному и воинственному государству. Раз в два года «вонючие» воины, зовущие себя не иначе как Львы Пустыни, приходят огромными караванами и собирают налоги. В том числе и обязательное количество рабов. И уводят живой налог с собой. В свою империю, которая зовется Сангремар. И ни один раб никогда оттуда не вернулся. Поэтому уже многие годы здешний король практикует передачу этих самых рабов с территории сельскохозяйственных угодий, расположенных наиболее близко к морскому побережью. Но не отдает местных жителей, а вылавливает в пограничных зонах, в дальних горах и диких лесах беглых преступников, врагов короны и прочих, кто только попадется под руку. Новых рабов на месяц размещают в таких пунктах, как этот, и ждут сборщиков податей. Крестьяне же в этот момент устраивают себе долгожданный отпуск. Едут в города, продают и покупают товары, а то и просто посещают родственников. А приготовленных для дани рабов охраняют военизированные подразделения ополчения или королевское войско. По мнению короля, лучше уж наловить и отдать чужих людей вкупе с преступниками, чем обескровливать собственный народ. Львы Пустыни никогда не пренебрегали живым товаром. Лишь бы сходилось количество, которое они получали от королевства. Им было все равно: женщины это или мужчины. Лишь бы --">