Полина Ром - Сестры Ингерд

смеется и целует нас в щеки… Стойкий и такой родной запах лекарств…

Папа очень много работал, и дождаться его со смены было большим счастьем. Иногда мы всей семьей выбирались в парк. Гуляли, катались на каруселях, нам обязательно покупали сладкую вату и мороженое. Это было тихое и спокойное счастье, надежное и радостное. Предвкушение подарков на Новый год. Восхитительные сюрпризы на дни рождения. Утренние воскресные завтраки, когда вся семья была в сборе и мама жарила нам оладьи. Ощущение радости от предстоящих выходных, как праздник, ярче нового года, лучше дня рождения. Сегодня папа будет дома весь день!

Уже тогда Анжелика умела капризничать и настаивать на своем. Мама всегда шла у нее на поводу, а вот при папе таких фортелей она себе не позволяла. Мне было около шести лет, когда в семье начались первые конфликты.

-- …жить в такой нищете!

-- Машенька, я и так набираю все смены, которые могу, потерпи еще пару лет, родная, и мы возьмем в ипотеку двушку.

Двушку действительно взяли, гораздо быстрее и даже в хорошем районе -- папе прибавили зарплату. Мама радовалась, что буквально через квартал расположена лучшая в городе школа:

-- Мне девочек водить и забирать очень удобно будет.

-- Тебе не кажется, что Олюшке лучше бы еще годик подождать? Она ведь самая маленькая в классе будет, – папа редко возражал маме. Как-то вот умела она им управлять.

-- Ничего с ней не случится, а из разных классов я как их забирать буду? У одной в одно время занятия закончатся, у другой в другое... одна на экскурсию, другая дома… Нет уж, справится Ольга.

В шесть лет у нас с Анжеликой появилась собственная комната. Мама, сердито хмурясь, выговаривала отцу:

-- Даже на трешку не хватило! Девочки растут, а воз и ныне там! В этом районе кроме обычной школы больше ничего. А Анжелочка такая умница! Учительница говорит, что ее надо в третью гимназию переводить!

В это время все мои конфликты с Анжелочкой кончались одинаково: упреками мамы. Она никогда не хотела разбираться, кто их нас виноват. И Анжелка бессовестно этим пользовалась. Только при папе в доме царило шаткое равновесие.

Все начало разваливаться, когда мне исполнилось девять. Мама вдруг зачастила в парикмахерские и на маникюр. Зачем-то перекрасила в платиновый свои белокурые волосы и приобрела ярко-черные брови. Потом был визит в кафе, где нас встретил высокий неприятный мужчина в темно-синем костюме:

-- Знакомьтесь, девочки, это Родион Олегович!

Я чувствовала себя неловко. Нам принесли мороженое. Анжелка ела и болтала с мужчиной, а мне почему-то было стыдно на него смотреть. Глаз я не поднимала, и, наверное, поэтому ему показалось, что я рассматриваю его заколку для галстука.

-- Нравится, Оля? – его какой-то жирный и самодовольный голос прозвучал у меня прямо над ухом.

Я неопределенно пожала плечами, мама неприятно захихикала, а этот… зачем-то пояснил:

-- Это золото и природные сапфиры, Оленька.

Как выяснилось впоследствии, родной папенька сестры сумел построить небольшой бизнес в Китае, наладить контакты и решил вернуться в Россию, оставив там партнера.

-- Такой ход, Марианночка, даст нам возможность раза в три увеличить обороты. Соответственно, и доходы будут значительно выше. А пока, дорогая, позволь пригласить тебя и девочек в мой загородный дом.

Загородный дом Родиона Олеговича располагался в Березовке. Это такой местный аналог московской Рублевки. Два этажа, огромные блестящие окна, зона барбекю, банька для гостей и даже качели. В доме нас встретила говорливая сорокалетняя женщина – горничная тетя Тоня.

-- Ну что, Анжелочка, пойдем смотреть сюрприз?

Олег Родионович подхватил маму под локоть и кивнул Анжелке головой в сторону широкой вьющейся лестницы. Не очень понимая, что делать, я отправилась вслед за ними. Сюрприз и правда был хорош – огромная, с двумя окнами комната, оформленная для маленькой принцессы. Больше всего меня и притихшую Анжелку поразил настоящий фонтан, стоящий в центре помещения. Из верхней части фонтана били три струйки воды, а в нижней, среди водорослей плескались

--">