Сергей Витальевич Карелин , Евгений Лисицин - Системный Геймер 5

и кристаллы. Я вызываю тебя на дуэль. До потери сознания или сдачи. — Толстые губы растянулись в мерзкой улыбке, когда он указал на уткнувшуюся в пол Мэри. — Ставкой будет она.

— И с чего мне соглашаться? Чет не вижу никаких призов с твоей стороны.

— А их не будет. Я ничем не рискую. Если умный, согласишься и ляжешь. Считай наказанием за дерзость. Не ссы, я тебе ее верну, через месяцок.

Само собой, вокруг нас мгновенно сгустилась толпа. Аристократишки жаждали насладиться зрелищем, как зарвавшегося нищеброда ставит на место кто-то, кого они боялись. Унижение других всегда было для них лучшим развлечением.

— Не интересно, — зевнул я и повернулся обратно к Радзивиллам.

— Что, решил за юбками спрятаться? — пробасил Меньшиков. К сожалению, он не переходил к активным действиям.

Элла выжидательно уставилась на меня, а вот Юля… попыталась заступиться! И лучше бы она этого не делала…

— Вали отсюда, Меньшиков! — подскочила девушка с буквально вспыхнувшими глазами.

— А то что, побежишь папочке жаловаться? Так он старый уже, всюду не поспеет…

— Не зарывайся. — Рядом с сестрой встала и Элла. — Правда хочешь начать войну между нашими родами?

— А чего вас бояться? Император не станет за вас заступаться, а без его юбки вы просто никто. Дуэль? Я готов один на двоих. Когда проиграете, от старшей мне пятерки до конца года, а младшая пусть учится ртом работать в правильном направлении.

Мда… посидел у бассейна, называется. Видимо, напряжение между родами в ТОП-10 было гораздо сильнее, чем у низших, с которыми я обычно тусовался. Мне бы уйти бочком, и пусть Радзивиллы сами решают свои проблемы, но тут я наконец заметил Романова. Он с мерзкой улыбкой следил за унижениями своей красной как рак невесты.

Все прекрасно понимали, что сестры не соперницы Меньшикову, он-то все время уделял тренировкам и в Академию пошел гораздо позже обычного, для начала пройдя обучение внутри рода. Настоящий боевой маг. Пару недель назад я бы напрягся, но после Хирохито…

— Предлагаю переместиться в другое место. Здесь слишком воняет от всякой мелочи. — Сознательно прошел мимо Меньшикова и толкнул его плечом. Он тут же попытался придавить меня своей лапищей и уперся в щит. Отодвинул гиганта и взял за поводок Мэри.

— Что, Строганов, обосрался⁈ Беги, беги.

Замер как вкопанный и медленно развернулся к торжествующему Меньшикову.

— Ты меня сейчас во всеуслышание трусом назвал? — Побольше дрожи в голос, больше эмоций! Зритель передо мной тупой, переиграть не страшно.

— Разумеется, трус! Ссыкло, маменькин сынок, любитель прятаться за юбками.

— Правильно говорят, сила есть — ума не надо. — Выбросил сжатый кулак и прошиб барьер Меньшикова, воздушной струей отправив того в бассейн. — Жаль, у тебя ни того, ни другого не наблюдается.

Аристократы вокруг взорвались хохотом при виде пунцового гиганта. Своим падением он вызвал огромную волну и чуть не утонул. Как выяснилось, он не умел плавать. Выбравшись с помощью слуг, он взревел:

— Кирилл Строганов, я вызываю тебя на дуэль!

— Предоставь интересную ставку, иначе мне будет слишком скучно учить тебя уму-разуму.

— Хорошо, урод! Я ставлю свой гоночный байк!

— Не интересно, мы недавно выяснили, что мой лучше. — Новые смешки из толпы. В открытую над Меньшиковым старались не ржать, хрен ведь злопамятный. — Тем более ты правда считаешь какую-то машину равной целой княжне?

— Тогда сам скажи, чего ты хочешь! Мы здесь не на торгах!

— Оружейный магазин на Таганке. — Еле вспомнил, где мы с Викой закупались. — Со всем складом.

— Идет! А ну разойдитесь, уроды! — Это он обратился уже к толпе.

Типичный пиромант, вспыльчивый и легко выходит из себя. Нас проверили на артефакты и проводили в специальное защищенное место. Судьей назначили Николая Семеновича, его присутствие гарантировало честность нашего сражения.

А нет, ошибся в оценке. Как только мы оказались посреди дуэльного купола, Меньшиков разом собрался и окружил себя многослойным барьером, и взгляд приобрел стальной оттенок.

— Скажи честно, тебя кто-то купил, чтобы ты нас провоцировал?

— Издеваешься? Богаче нас только Романовы. Меня нельзя купить. — Эх, из его уверенности и самодовольства дома бы строить, прочнее не было бы стен.

— На обиду из-за братьев не верю, раньше --">