Виктор Викторович Зайцев , Василий Михайлович Маханенко , Борис Вячеславович Конофальский , Влад Тарханов - Антология фантастики и фэнтези-75

команду знакомых врачей.

— Как не быть, будут. Спустимся до реки Чусовой, по ней доберёмся до Камы. На берегах Камы русские живут с восьмого-девятого века, а в устье Чусовой реки — века с пятнадцатого. Так, что, обязательно будут русские селения. Другой вопрос — что с нами там сделают?

— В каком смысле? — удивились все мужчины.

— В прямом смысле. Одеты мы странно, говорить по-здешнему не умеем, документов нет, оружия нет, денег нет, православных молитв не знаем. Вывод — бродяги или беглые холопы, а то и шпионы заграничные. В любом случае, либо казнят после пыток, либо в поруб посадят, пока сами не сдохнем. Ну, это мужчин только. А женщин и детей похолопят, либо на потеху кому отдадут. Такие времена, такие нравы!

— Что делать?

— Пока не знаю. Надо думать. — Павел Аркадьевич поднялся с чурбака, на котором сидел, и кивнул на пленников. — Кто мне поможет их допрашивать?

Общий взгляд большинства мужчин остановился на двух друзьях — Николае и Толике, оперуполномоченных уголовного розыска в одном из райотделов Перми. Два тридцатилетних майора слыли душой кампании и сплавлялись уже третий год. Они равнодушно кивнули и подхватили под руки самого молодого пленника. Он не шёл, а висел на руках полицейских, однако, молчал. Под руководством Павла Аркадьевича, Коля с Толиком понесли злодея за ближайшие кусты, разговаривать по душам.

— Сейчас он в убийстве Кеннеди признается, болезный, — съязвил Алексей, как многие интеллигенты, недолюбливавший офицеров. Вместе с друзьями он присел у кострища в ожидании результатов.

— А я попробую рыбачить, похоже, время есть, — Петро, военный строитель, подполковник, выжидательно взглянул на приятелей.

— Мы с тобой, — легко отозвались двое его земляков, инженеров из Перми. Все трое споро собрали бамбуковые удочки, лежавшие на берегу, прихватили наживку, направляясь вверх по течению реки. Не прошло и пяти минут, как три рыбака скрылись за береговой излучиной.

— Тяпнем по писярику? — Алексей, похоже, вчера перебрал и мучился похмельем.

— Нет, брат, чую, алкоголь надо поберечь, — Валентин, военврач, хмуро потёр виски и полез в карман за таблетками от головной боли. Проглотил пару и одну передал Алексею. — Водка будет нашим оружием и платёжным средством. Слышал, что Павел говорил? Если сейчас времена Ивана Грозного, водка может нас неплохо выручить, это наш золотой запас. В армии, брат, за спирт можно всё достать, и денег не надо.

— Ну, да, конечно. Отрубят нам головы, как колдунам, царские опричники, вот и пипец! — Алексей откровенно страдал и был зол на весь мир.

— Отрубят, говоришь? — военврач усиленно массажировал виски, восемь лет в «горячих точках» научили быстро реагировать на опасность в любом состоянии. Иначе и не могло быть, ленивые и расслабленные не выживали. — «Отрубят, отрубят, Мересьеву ноги!» Точно, надо нам дипломы нарисовать. Фломастеры есть, бумага у жены была, пошли, ребята, будем дипломы рисовать. Вдруг опричники прямо сейчас подъедут.

Он пружинисто поднялся с места и зашагал к своей палатке, откуда почти сразу начала громко возмущаться его жена.

— Зачем тебе мои листы? Возьми туалетную бумагу или тетрадь. Какие грамоты, какие дипломы?

Возмущение быстро сошло на нет, когда Валентин объяснил ситуацию. Жена офицера, хоть и была ярко выраженным гуманитарием, никаких истерик себе не позволяла и отличалась здравым смыслом. Она преподавала живопись в одной из художественных школ Перми, потому привычно взяла с собой несколько наборов для рисования. От масляных красок и гуаши, до сотни листов дорогого ватмана формата А3 и А4. Фломастеры и карандаши, конечно же, входили туда вместе с линейками, циркулем, переносным этюдником и прочими мелочами. Благо, всё это не нужно носить на себе, река повезёт сама, без особых усилий.

Вообще, туристы в команде подобрались спокойные, не жаждавшие экстрима. Многие женщины плыли с детьми, не первый раз, взяли всё, что нужно для комфортного путешествия. Это не пеший маршрут, где объём припасов ограничен личной грузоподъёмностью. Женщины полюбили сплавы по реке именно по причине достаточного комфорта при минимальных проблемах переноски. Елена и Надежда, две незамужние тридцатилетние учительницы, самые опытные путешественницы, вообще брали с собой практически всё — переносной разборный столик из алюминиевых сплавов и пластика, пластиковую разноцветную посуду в виде --">