Анатолий Федорович Дроздов , Анатолий Евгеньевич Матвиенко - Будни самогонщика Гоши

Когда отец вернулся в Дымки, дети встретили его у порога.

– Вот, батя, – сказал дед, – всех сохранил. Кроме мамки…

Отец заплакал, следом заревели дочки. Не плакал лишь дед – разучился за войну. Много позже стало известно, что он перенес туберкулез. Пенсионер Иван Павлович приболел, и его отвезли в больницу. Там сделали рентген легких. На снимке нашли россыпь точек. Врач не смог понять, что это, и показал снимок профессору.

– Последствия туберкулеза, – сказал тот. – Организм с ним справился, каверны заизвестковались. Сколько лет больному? Шестьдесят пять? К врачам ранее обращался?

– Нет, – сказали ему. – Говорит: некогда было. И сейчас не хотел. К нам его дочка привезла.

– Военное поколение, – кивнул профессор. – Скажите дочке: пусть не волнуется. До семидесяти доживет.

Дед дотянул до восьмидесяти восьми…

Жизнь не баловала его. После армии дед женился, но вскоре овдовел. В одиночку поднял трех дочерей. Те выросли и разлетелись по стране. Дед остался в Дымках. Дочки звали его к себе, но Иван Павлович отказался. Маленьким меня отвозили к нему на лето. Дед учил меня пахать землю, сажать картошку, работать с деревом и железом. Он умел, кажется, все. В армии служил шофером, как называли тогда водителей, управлял «Доджем», поставленным в СССР еще по ленд-лизу. Гордился, что подвез маршала Жукова – тот приезжал к ним в часть. После армии дед работал механизатором, управлял трактором и комбайном. Жил в доме с удобствами, которые сам сотворил. Во дворе имелись хлев и просторная мастерская. Дед сложил ее из белого кирпича. Мастерская отапливалась печью-«щитком». В 90-е во дворе появился гараж. В 90-е армию растаскивали, как могли, перепало и отцу. Практически новый УАЗ он подарил тестю.

Автоделу я учился в Брянске, по выходным ездил к деду. Родители со старшей сестрой жили под Москвой. Служил я тоже неподалеку, так что деда навещал. Я любил его, как он меня.

– Оставлю тебе, – говорил он, показывая на дом. – Дочкам не нужно, другим внукам тоже, а тебе будет интересно.

– Что? – спросил я.

– После скажу, – махнул он рукой. – Я еще на ногах.

«После» не случилось – дед умер. Мне сообщила это соседка, у нее был мой телефон. Я отпросился у командира и поехал хоронить. Прибыли мать и отец, а вот сестра нет. Провожали Ивана Павловича всей деревней. Правильней сказать, те, кто остался. Некогда многолюдные Дымки в новом веке переживали упадок. Старики умерли, молодежь подалась в город.

– Что будешь делать с домом? – спросил отец после поминок. О завещании тестя он знал. – Продашь?

– Нет, – сказал я, – буду здесь жить.

– В деревне? – изумилась мать.

– А что? – пожал я плечами. – Тут хорошо. Свежий воздух, птички поют.

– А армия? – поинтересовался отец.

– Контракт скоро заканчивается, не продлю.

– Как знаешь, – кивнул отец. – Но когда надоест, приезжай. Работу тебе найдем. Хорошие слесари нарасхват.

Отговаривать меня не стали – бесполезно. Упрямство у меня от деда. Причиной моего желания были не птички. Накануне я потерпел крах в любви – пылкой и безответной. Девушки меня привечали. «Я вышел ростом и лицом – спасибо матери с отцом…» Сероглазый шатен, 190 сантиметров роста, косая сажень в плечах. На спор выжимал задний мост грузовика. Но меня угораздило влюбиться в дочь командира части – Настю. Ей на мою внешность было наплевать. Настю привлекали погоны со звездами, которые мне не светили. О чем она и поведала без затей. Ухажер загрустил и решил сменить обстановку. Это сейчас я шучу, тогда было хреново…

Сказано – сделано. Я поселился в Дымках. В первые дни приводил участок в порядок. Стояла весна 2019 года. Я вспахал землю и засадил огород. Завершив посевную, заскучал. Скот решил не держать – даже кур, занятия не было. Телевизор я не смотрю, интернет надоел. В Дымках он имелся – беспроводной. Читать не хотелось. От скуки заныла рана в душе. Я смотался в райцентр и купил водки. Деньги имелись – скопил. Пил в хлам. Утром не смог встать. Болела голова, ныл желудок. «Водка попалась неправильная!» – решил я. Интернет мои выводы подтвердил. Уважающие себя россияне пили самогон. Делились рецептами, обсуждали конструкции аппаратов. Снимали ролики и выкладывали их в Ютуб. Посетители комментировали увиденное. С удивлением я узнал, что весь мир пьет самогон. Коньяк, ром, виски, джин, кальвадос – это продукты дистилляции, а не ректификации, как водка. От того буржуйские напитки вкусны и не наносят вред --">