(Вельга) - Попаданцы? Их есть у меня (СИ)

напряг извилины, но так и не смог вспомнить этого имени.

— Да так… одна предприимчивая мадама. Что делать будем?

— Домой идти надо, маман волнуется наверно, — Дадли с сожалением затушил сигарету о бордюр и достал из кармана мятную жвачку. — Я что-нибудь придумаю, ты не беспокойся. Они ж во мне души не чают. Надеюсь, не убьют…

***

В холле дома номер четыре по Тисовой улице горел свет. Дадли позвонил в звонок и уже через несколько мгновений дверь распахнулась. На пороге стояла Петуния Дурсль, можно было подумать, что она караулила под дверью. Впрочем, судя по её реакции, скорее всего, всё так и было.

— Дадличек! Слава богу, а то я уже начала всерьёз волнова… волнова… — увидев племянника, она ошеломленно замолчала, лишь открывая и закрывая рот. Что делало её похожей на старую высушенную воблу.

Видимо, подобное сравнение пришло в головы одновременно и Гарри, и Дадли. Подростки переглянулись и рассмеялись.

— Что произошло? — Петуния посторонилась, пропуская их в дом. Жалость к ребёнку, пусть даже ненавистному племяннику, боролась в ней с ненавистью и завистью к магам.

— На нас напали, — Дадли провёл Гарри в гостиную, где Вернон Дурсль в это время смотрел телевизор, и усадил на диван.

— Вернон, звони в полицию! Звони в полицию! — снова заистерила Петуния, принявшись осматривать и ощупывать сына на предмет видимых повреждений.

— Не надо полицию, — поспешно возразил Дадли. — Мы их немного того… поколотили и напугали.

— Этими вашими штучками? — Петуния, не преуспев в поиске боевых ран сына, недовольно уставилась на племянника.

— А что мы могли сделать? — встал на защиту кузена Дадли. — Их было много и у них были ножи. Я вырубил одного… нет, двух. Но их всё равно было слишком много, и они были старше нас. Тогда Гарри как колданёт им в лоб, а я как…

Под выразительным взглядом кузена, Дадли поумерил пыл и фантазию и скромно закончил:

— Ну, в общем, если бы не он — они бы меня убили. Но они больше никогда-никогда не появятся в Суррее, Гарри об этом позаботился.

— Ох, мальчики, — Петуния прижала к себе сына, обильно поливая его шевелюру материнскими слезами. Потом, неохотно выпустив его из своих объятий, сходила в ванную комнату за аптечкой и начала обрабатывать рану на голове племянника.

Вернон Дурсль молча буравил Гарри взглядом, но не отважился ничего сказать. В этой семье главной явно была Петуния. И если она считала необходимым позаботиться о мальчишке, значит пусть так и будет.

— Рана очень серьёзная, — заметила Петуния, — как бы не пришлось ехать в больницу, накладывать швы.

— Я отлично себя чувствую… тётя, — поспешил успокоить её Гарри. Но в это сложно было поверить, видок у него был, прямо скажем, не цветущий.

— Кровищи было море, — Дадли задумчиво жевал губу, рассматривая рану кузена. — Но, кажется, она уже заживает. Я думал… они его убили.

— Если почувствуешь себя хуже или если завтра не станет лучше… — Петуния на мгновение замолкла. Ей очень не хотелось объясняться с врачами, а возможно ещё и с полицией, но — возможно впервые в жизни — здоровье племянника её волновало больше, чем мнение общественности. — Если не станет лучше, утром поедем в больницу.

И снова Вернон не решился спорить с женой.

***

Уже ближе к утру, когда обитатели дома номер четыре на Тисовой улице наконец разошлись по своим спальням, Гарри Поттер растянулся на своей кровати и усиленно размышлял. И размышления эти нельзя было назвать радужными. Почему? Да потому, что Гарри Поттера вот уже несколько часов как не существовало в этом мире.

«Как, Кузнецова, как ты снова могла в это ввязаться?! А главное, без верного Улы! И где этот рыжий «недобиток» летает на этот раз? И что он там бормотал о какой-то ведьме?»

Впрочем, последний вопрос Полину Кузнецову — девятнадцатилетнюю девицу родом из русского города Семипендюринска, Зареченского района — волновал мало. Поскольку все её подруги — одна из которых была, по заверению Улы, ведьмой — остались в этом самом славном Семипендюринске.

А она, Полинка, как-то оказалась в тушке Гарри Поттера, из зачитанной ею до дыр серии книг про магию и волшебство. Водился за ней

--">