Сергей Александрович Соколов - Вуаль. Крыло четвёртое

хватало для того, чтобы наверняка утверждать, что это будет нечто мощное.

— Вот прям мчу на форсированном ходу… — Буркнул я себе под нос, окончательно остановившись, спрыгнув с косы.

Опираясь на оружие, как нерадивый землекоп на лопату, мой взгляд был устремлён на перетекающие потоки эфира. Зрелище было довольно красивым.

— Давай, Мышкин! — Крикнул Лонгвей, постукивая боковой стороной своего меча по ладони. — Или ты испугался?

Я ничего не ответил, продолжая стоять на месте, размышляя на тему героизма, непонятной чести, тупого благородства, «высшей» справедливости.

Конечно, как и положено воину, трижды «герою», четырежды «избраннику судьбы», первому «любимцу госпожи Удачи», подогреваемый верой в высшую справедливость и прочую муру, сейчас сама вселенная должна говорить мне: «Айзек, душка! Сойдись ты уже с ним в убийственной атаке и пусть победит сильнейший! Всё или ничего! Раз на раз!». И я бы так и сделал, правда, если бы в детстве мне добрый дедушка читал китайские саги о воинах, которые грудью бросаются на град стрел, с левой бьют дракону по зубам, а играя на флейте поворачивают течение рек… Подобные вещи, даже репетировать, желания не было, да и в детстве вместо сказок я читал технические справочники по воле «Злого дедушки», но самое печальное для Лонгвея, совсем в другом — я космопират, а не герой, ска!

— Трус! — Крикнул азиат, а на его лице появилась довольная ухмылка.

Никак не реагируя, я продолжал стоять, опираясь на древко косы. Лонгвей говорил что-то ещё, но вступать с ним в разговор у меня не было никакого желания. Всё моё внимание было приковано к его эфирному телу, вернее к тому, как его покидают остатки магии. Удерживать технику в подготовленном состояние, особенно такую масштабную, довольно хлопотное и затратное занятие. Он бы уже её использовал, если бы не одна «маленькая» проблема. С самого начал я заметил, что эфир не заходит дальше определённой границы, и за время его трёпа никаких изменений не произошло. Граница осталось прежней, а это говорит о двух вещах — фиксированная область поражения, либо кто-то отрыл рот на тот «кусок», который не сможет проглотить. Лонгвей не может расширить область своей техники, и сдвинуть её так же не может. Варианта здесь всего два: применить подготовленную технику, либо ослабить контроль, чтобы растерять весь эфир.

— Что, Лонгвей? Открыл рот, но «чихнуть» не можешь? — Спросил я, стоя у самой границы области действия техники. — Можешь сейчас признать поражение или подождём пока пасть порвётся? Мне без разницы….

— Подойди и дерись, как настоящий воин! — Взвыл парнишка, на что я лишь усмехнулся, задрав рукав своего отпадного бронированного кигуруми, посмотрев на запястье левой руки, где у меня находились «невидимые часы».

Ещё пятнадцать секунд решили исход «боя», а моё мнение о Лонгвее немного улучшилось. Из двух вариантов он выбрал третий. Он не отменил и не использовал технику, доведя себя до полного истощения эфирного тела. Потеряв сознание, Лонгвей плюхнулся в снег, получив откат.

Пробежавшись взглядом по присутствующим, мне ничего не оставалось, как поднять руки в победоносном жесте. Несколько секунд стояла оглушительная тишина, после чего по моим ушам ударили не менее оглушительные аплодисменты. Они стали ещё оглушительней, когда на трибуну вышел главный судья, он же распорядитель княжеского собрания, объявив о моей победе.

С осознание того, что ещё двадцать секунд и с истощением, только духовного тела, валяться мне, освободив азиатов от Ганьюй, я проследовал на трибуну.

— Поздравляю, княжич. — Шепнула Аврора, а Морозов, похлопал меня по плечу, после чего женщина запустила руку во внутренний карман кителя, доставая два одинаковых конверта. — Вот этот… Злобин!

— Да, Аврора Александровна. — Будто из неоткуда возник заунывный прихвостень, справа от Морозова.

— Зачитаешь, после патриарха. — Коротко сказала Невская Злобину, протягивая второй конверт Морозову, который прикосновением обратил его в пепел.

— «Вот откуда у него это?» — В очередной раз удивился я старику Фа, который вышел с довольным портретом, будто не его сына уносят с полигона на носилках.

— Не буду говорить лишних слов, вы сами всё видели. — Довольно необычно начал свою речь патриарх, опустив этикет обращения. — Воинское состязание, в рамках которого была проведена дуэль двух родов завершено. Послушник культа Тяньжань, --">