Гера Serebro - СуперХерой

Сеня.

— Уйди, Сень, не смотри. Не подходи, здесь пули, быстро, спрячься за машину!

— Прекратите! Стоп огонь! Что вы делаете, кретины?! — вопил один.

— Огонь! Огонь! — орал второй.

Вусмерть перепуганные люди отступали и вразнобой стреляли в небо.

Там, огибая высотки, стремительно приближался неопознанный объект: огромный, блестящий и яйцеобразный. Через долю секунды он завис в полуметре над землей, совсем рядом от Алины. Стрельба продолжалась, люди все так же паниковали — но почему-то девушка больше не слышала ни выстрелов, ни криков. Возможно, из-за едва различимого купола, окружающего аппарат — пули отскакивали от его поверхности, оставляя рябь на полупрозрачных стенках.

Из невесть откуда взявшегося проема в объекте выскочил человек. Такой же рыжий, как и Люба, но крупнее и с всего одним цветным глазом. Второй глаз — обычный, карий. Он присел рядом с телом: прощупал пульс, потрогал лоб; после взял его на руки и понес в аппарат.

Алина, оцепеневшая от страха, взяла себя в руки, схватила зареванного сына и тоже забралась в объект. Там она скрючилась на мягком полу и мертвой хваткой вцепилась в еще теплую ладонь. Пришелец, втыкая длинную иглу в шею Любы, что то прорычал, кивком указывая на выход.

— Пошел к черту. Никуда я не уйду! — глотая слезы, твердо ответила она.

Пришельцу, наверное, некогда было с ними возиться: проем плотно захлопнулся и аппарат взмыл в небо. На головокружительной скорости он долетел до ее дома — в стене которого зияла огромная дыра, а вокруг собрались соседи и полицейские — напролом через крышу вломился в гостиную и вплыл в портал.

После перехода Алине стало плохо. Она смутно помнила яркий свет, незнакомые лица, слова на неизвестном языке; в нее втыкали иглы, что-то вводили, пытались напоить водой. Она отмахивалась, ругалась, требовала привести Любу и ребенка и немедленно их отпустить, потом теряла сознание, приходила в себя — и всё по новой. В один из проблесков сознания рядом оказался Сеня.

— Ш-ш-ш, мама, не ругайся. Они не злые. Все нормально.

Эпилог

— Сенька! Прекрати, немедленно! Сеня, хватит! А-а-а, — Алина схватилась за голову. — Они же его уронят! Вот-вот, и выронят, а ему смешно!

— Почему они должны его уронить?

— Откуда вообще у вас взялись крылатые мутанты, — девушка перестала вглядываться в горизонт, где ребенок, который, по ощущениям, познакомился и подружился со всем немногочисленным населением планеты, забавлялся с двумя новоприобретенными друзьями. И все бы ничего, но возраст молодых на вид "друзей" перевалил за сотню лет, а вместо нормальных человеческих рук роль верхних конечностей у них выполняли крылья. Кожистые, как у летучей мыши. Они раз в сотый взлетали с ним выше деревьев, а он, неумный, заливисто смеялся.

— Да так, несанкционированные эксперименты. Там интересно получилось. Есть у нас один генетик — вряд ли он тебе понравится. Так вот, однажды…

— А ты-то что творишь?! — Алина обернулась и ужаснулась. — Отдай сюда! Тебе тяжелое нельзя!

Она вырвала из рук Любы крупную шарообразную хрень неясного назначения. Правда, штуковина оказалась невесомой — в буквальном смысле. Когда девушка выпустила ее, та так и осталась висеть в воздухе.

— Ой… а мне откуда было знать? Предупреждать же надо. Я волнуюсь, между прочим. Ты мертвым был!

— Ну, не совсем. Четыре минуты — не критично.

— Мне все равно. У тебя серьезная полостная операция была, сердце новое и что-то там еще. Я бы поняла, что, но ваш язык мне совершенно непонятен!

— Прошла уже неделя. Почти все зажило.

— Да-да, и именно поэтому тебя не выпускают из этого… как он там называется… не больница, не стационар, а…

Алина задумчиво осмотрела пространство. Экзотические деревья, зелень, солнце, птицы щебечут, бабочки порхают. С ветки вниз головой свисает лупоглазый зверь и меланхолично жует не то крысу, не то мышь. Точно они не в цивилизованном высокотехнологичном мире, а в лесу. И только кое-где проглядывающее под ногами толстое стекло не вписывалось в антураж дикой природы.

— А! Вспомнила. Медцентр!

— Не то, что бы не выпускают. Я сам пока не ухожу.

— Ах, ну да, сглупила, это всё меняет. А вообще, прости, — она вздохнула. — Я пока не могу не нервничать и не волноваться. Да, я помню, что главное — остерегаться красных зон, и чертовски мило то, что ты выучил наш родной язык, который нагло выкрал из моей головы, а-ха-ха, дурацкий чип.

— Ты доступ не закрыл. То есть, не --">