Яра Славина - Акушерка Его Величества

обещаю — Дариян клялся и с каждым его словом книга начинала испускать свет.

— Будете ли опираться в своём суждении на закон, магию, справедливость и милосердие?

— Да.

— Будете ли вы хранить заветы Богов и править страной так, чтобы власть Божия увеличивалась и преумножалась?

— Всё это я обещаю сделать. То, что я обещал, я выполню, да поможет мне в этом Бог! Клянусь своей магической силой! — король последние слова клятва произнес громовым голосом. Яркий свет залил зал и на голову Дарияна опустилась корона Виррании, выполненная из простого металла без единого драгоценного камня. В правую руку лег меч силы, а в левую Малая книга заклинаний.

— Боги и Магия признали короля! — вскричали Архиепископ и Маг.

Главы гильдий подошли и преклонили колени перед новоявленным королем, принося клятвы верности. С гордостью и самодовольством король принимал их, обводя взглядом гостей. Когда в поле его зрения попала Ольга, король слегка склонил голову и приподнял уголки губ, скрывая улыбку. Девушка вспыхнула, доставив заметное удовольствие Дарияну. Главы встали с колен и клятвы верности пошли давать министры.

Воспользовавшись моментом и возникшей толкучкой, Ольга быстро нырнула в примеченную ранее дверку. В душе был холод. Сердце камнем замерло в груди. Девушка шла по опустевшим коридорам дворца к своим покоям, когда ее за руку хватанул Ник.

— За мной! — рыкнул он, утаскивая подругу за собой. — Переодевайся и на выход! Встретимся в таверне «Трехногий хряк» после вечерней молитвы.

Через некоторое время из дворца вышел молодой виконт в поношенной, но достаточно добротной одежде, прошел мимо стражников и за воротами дворца накинул на голову капюшон темного плаща.

Последняя глава 1 книги

В личных покоях короля, в его закрытом от посторонних глаз кабинете было шумно. На молодого мужчину, сидящего за большим столом, инкрустированным дорогими породами дерева и перламутром, было страшно смотреть. Его потухшие глаза и скорбно опущенные уголки губ ясно говорили о душевной боли, разрывающей сердце. Сжатые до бела переплетенные пальцы, напряженная спина, все говорило о том, насколько тяжело ему держать внешнее спокойствие.

Перед ним, яростно выпуская наружу гнев и недовольство, метался высокий темноволосый мужчина, выплевывая хлесткие фразы.

— Объясни мне, дорогой племянник, как ты додумался предложить Ольге эту гадость? Кому угодно, но ей??

— Да почему гадость-то? Сам подумай. Виттори Ле-Тороззи шикарная кандидатура на роль королевы. Прекрасная родословная, потенциально высокий уровень магии, близкая родственница Тайной. Тихая, спокойная, милая. Да и не против Ольги в роли фаворитки, — Дариян безуспешно пытался донести вложенные в его разум слова до дяди.

— Ой какая вся положительная и вообще очень удобная девочка. Ты голову свою хотя бы иногда по назначению используешь? Надо же просчитывать свои действия наперед, — герцог все больше убеждался, что ошибок наделал не только племянник, но и он сам. — Не понимаю, как вообще могла возникнуть эта ситуация.

Король за своим столом уронил голову на сложенные перед собой руки и застонал:

— Но ведь это обычная практика. Династический брак ради наследника и поддержки, а любовь и счастье с фавориткой. Что в этом такого?

От возмущения Антарей остановился перед столом и уперся руками в шикарную каменную столешницу.

— Что в этом такого? — его голос сочился ядом. — Разве Ольга похожа на ту, кто готова быть в роли любовницы?

— Не любовницы! Фаворитки! — поднял голову возмущенный Дариян.

— А разница в чем? Дети незаконнорожденные… Да и вообще бы от фаворитки они нежелательны. Ты ее столького лишаешь этой ролью, — Антарея просто трясло от злости.

Откинувшись на спинку удобного кожаного кресла, Дариян прикрыл глаза.

— Я с этой точки зрения не рассматривал ситуацию… — в голосе короля послышалась растерянность.

Герцог рухнул в гостевое кресло.

— Если бы ты только заикнулся о том, что собираешься предложить ей это позорище, ни за что б не отступился от нее. Ты вообще понимаешь насколько бездумно поступил? Ты попросил меня не вставать между вами. Сказал, что без нее не мыслишь своей жизни. И что? Ни себе, ни мне не позволил стать счастливыми. Эх, Дар, я как-то лучшего мнения был о тебе, племянник.

Молодой мужчина от всепоглощающего чувства вины сжался в своем --">