Кевин Уэйн Джетер - Доктор Аддер

он, – что у тебя остались определенные… гм, штучки, не предназначенные для, эм-м, чужих глаз?

Он широким жестом указал на квартиру и бордель за нею.

– Да, – подтвердил Лиммит, – и хорошо, что ты напомнил. Придется отдать ключ от борделя Бонне Камминс.

Он вытащил ключ из кармана и посмотрел на него. Вспомнил теплые перья на груди, щекотку своих собственных волос о член. «Наверное, – подумалось ему, – стоило бы с ней проститься, если бы она все еще была способна меня понять».

– Нет, все в порядке, – ответил Гунсква, – я об этом позабочусь.

– А, ладно, – сказал он, опуская ключ обратно в карман, – все равно мне по дороге.

– Дай-ка ключ, – проговорил Гунсква. Лицо его вдруг разрумянилось и стало серьезным.

Лиммит смотрел на него некоторое время, пока внутри что-то не успокоилось.

– Не вопрос, – понимающим тоном протянул он. Выудил из кармана ключ и бросил его на подставленную ладонь Гунсквы. – Один раз не пидорас.

«Ну кто бы мог подумать? – размышлял Лиммит, пересекая первый этаж главного инкубатора и направляясь наружу, к ВПП, где его ждал грузовой самолет компании. – Кто бы мог подумать, что напыщенный уебан таким заинтересуется?»

Умирающая несушка вновь издала жалобный вопль и яростно дернулась на мокрой от крови подстилке.

По всему Лос-Анджелесу включались телевизоры. В округе Ориндж они уже работали.

На крыше здания появилась первая группа наемников. Когда они начинали восхождение по темным лестничным колодцам, закатное солнце еще виднелось, а теперь пропало, продолжив путь в Китай. Эдди Асуза, ориентируясь в свете звезд, пристегивал оружие и отдельный многолинзовый оптический прицел к поручню. Милч, наводчик и неофициальный хозяин вечеринки, приложился к пластиковой фляжке с мутной коричневой жидкостью – самогонкой, – потом передал малышу Моррису, который обессиленно привалился к стене шахты. Моррис был новичком, так что на него взвалили самый тяжелый груз.

– Готово, – возвестил Асуза и всмотрелся в главный окуляр прицела. Всего окуляров было два: первый, основной, служил для выцеливания почти сколь угодно малых мишеней, другой позволял вести параллельное наблюдение. Устройство разрабатывали для цэрэушных спецназовцев, привыкших все вопросы решать коллегиально.

– Но там сегодня тесновато, я скажу. Трудно будет хорошую мишень выцепить.

Милч отогнал Асузу от окуляра и осклабился:

– Наверно, – пробасил он, – не стану я сегодня ждать сероплащников, просто выцелю первую попавшуюся мишень, какая приглянется.

Он уже основательно накачался, но алкоголь, в свой черед, служил лишь буфером для других веществ, которые Милч по мере приближения урочного часа неспешно, растягивая удовольствие, вводил себе для лучшей концентрации; в обычных условиях они бы его уже прикончили, ну или по крайней мере обездвижили.

Наблюдая за его эрратическими движениями, Асуза размышлял, что в Крысином Городе мало вещей более омерзительных, чем алкоголь. Он-то сам предпочитал каинин в умеренных дозах; как и другие продукты потайных лабораторий доброго доктора Бетрича где-то в Голливудских холмах: это вещество побочных физических эффектов не имело, и его чисто психическое, почти духовное, воздействие ничем не маскировалось. «Но сегодня, – сказал себе Асуза (его рука почти бессознательно потянулась к внутреннему карману куртки), – ничего такого; звезда вечера может себе это позволить, аудитория тоже, а вот агент, на которого возложена обязанность убирать за ними дерьмо, – ни в коем случае».

С другого конца крыши донеслись звуки сильной рвоты. Для малыша Морриса, навьюченного, как ишак, эти шестьдесят с лишним этажей вкупе с непривычным алкоголем оказались не по зубам.

– Похоже, не слишком он пригоден к нашей тяжкой работе на дело революции, – сказал Асуза.

Милч пренебрежительно хмыкнул:

– Ну и отошли его к Страстотерпице.

Из мрака выскользнула Патти Ф. с нетронутой пластиковой фляжкой, на сей раз полной – вытащила из поклажи Морриса. Новая подружка Милча и, следовательно, неформальная хозяйка вечеринки. Она поставила фляжку на поручень и остановилась рядом с ним. Лицо ее, по мнению Асузы, выражало меньше, чем коровья морда.

– Хошь глянуть? – Милч предложил ей место у второго окуляра. Вместе они сфокусировали прицел на ярко освещенной улице далеко внизу. Не отнимая глаз от окуляра, Милч сгреб фляжку, отхлебнул из нее, поставил на место и неуклюже принялся поглаживать --">