Джудит Батлер - Кто боится гендера?

которые впоследствии были оправданы и защищены церковью. Обвинение в жестоком обращении с детьми тех, кто преподает сексуальное воспитание, проецирует вред, причиненный Церковью, на тех, кто пытается рассказать о том, как устроен секс, почему важно согласие и какие пути развития гендера и сексуальности существуют. Эта экстернализация вреда - лишь один из примеров того, как работает фантом гендера.

В разных частях света гендер рассматривается не только как угроза детям, национальной безопасности, гетеросексуальному браку и нормативной семье, но и как заговор элит с целью навязать свои культурные ценности "реальным людям", как схема колонизации Глобального Юга городскими центрами Глобального Севера. Он изображается как набор идей, противоположных либо науке, либо религии, либо и тому, и другому, либо как опасность для цивилизации, отрицание природы, атака на мужественность или стирание различий между полами. Гендер также иногда рассматривается как тоталитарная угроза или работа дьявола, и, таким образом, он представляется как самая разрушительная сила в мире, современный и опасный соперник Бога, которому необходимо противостоять или уничтожить любой ценой.

По крайней мере, в Соединенных Штатах гендер больше не является обыденной галочкой в официальных бланках и уж точно не относится к числу непонятных академических дисциплин, не имеющих влияния в широком мире. Напротив: он стал фантомом с разрушительной силой, одним из способов накопления и эскалации множества современных паник. Конечно, в современном мире существует множество совершенно законных причин для страха. Это и климатические катастрофы, и вынужденная миграция, и жизни, загубленные войной. Неолиберальная экономика лишает людей основных социальных услуг, необходимых им для жизни и процветания. Существует системный расизм, который уносит жизни многих людей как через медленные, так и через быстрые формы насилия. Женщины, квиры и транссексуалы, особенно чернокожие или коричневые, убиваются с ужасающей частотой.

Однако у правых список страхов иной: это вызовы патриархальной власти и социальным структурам в государстве, гражданском обществе и гетеронормативной семейной ячейке; волны миграции, угрожающие традиционным идеям государственности, превосходства белой расы и христианского национализма. Список того, чего стоит бояться, можно продолжать, но никакой список не объяснит, как существующие страхи разрушения эксплуатируются правыми движениями, институтами и государствами в своих целях, и как такие термины, как "гендер", "гендерная теория", "системный расизм" или "критическая расовая теория", обвиняются в том самом дезориентирующем страхе, который многие люди по всему миру сейчас испытывают в отношении будущего своего образа жизни. Для того чтобы гендер был идентифицирован как угроза всей жизни, цивилизации, обществу, мышлению и т. п., он должен собрать широкий спектр страхов и тревог - независимо от того, насколько они противоречат друг другу, - упаковать их в один пучок и подвести под одно название. Как учил нас Фрейд о снах, все, что происходит в подобных фантазмах, связано с конденсацией ряда элементов и вытеснением того, что остается невидимым или неназванным.

Можем ли мы хотя бы сказать, сколько современных страхов собираются на месте гендера? Или объяснить, как демонизация гендера отвлекает и прикрывает законные тревоги по поводу разрушения климата, усиления экономической прекарности, войны, экологических токсинов и полицейского насилия - страхи, которые мы, безусловно, имеем право чувствовать и думать о них? Когда слово "гендер" поглощает целый ряд страхов и становится всеобъемлющим фантомом для современных правых, различные условия, которые на самом деле порождают эти страхи, теряют свои имена. Слово "гендер" и собирает, и разжигает эти страхи, не давая нам более ясно мыслить о том, чего стоит опасаться и как вообще возникло то ощущение мира, которое сейчас находится под угрозой.

Циркуляция фантома "гендера" - это также один из способов для существующей власти - государства, церкви, политических движений - запугать людей, заставить их вернуться в свои ряды, согласиться с цензурой и экстернализировать свой страх и ненависть на уязвимые сообщества. Эти силы не только апеллируют к существующим страхам многих работающих людей относительно будущего их работы или святости их

--">