Фёдор Геннадьевич Крашенинников , Леонид Михайлович Волков - Облачная демократия

лидером, под которого фактически сверстана вся система власти, то придется срочно менять всю ее структуру – под нового лидера, или коллективное руководство, или что там еще может возникнуть.

За примерами далеко ходить не надо. Разберем кратко изменения идеологии и власти в России с конца 90-х по наше время (притом что конституционный строй в течение всего этого времени остается неизменным).

Ельцин. В силу ряда причин, объективных и субъективных, Борис Николаевич предпочитал быть гарантом конституции и верховным арбитром, отдав значительные полномочия избранным губернаторам, правительству и создав во власти пресловутую «систему сдержек и противовесов», которой тогда очень гордились. Главным слабым звеном было игнорирование парламента: все эти ельцинские сдержки и противовесы были созданы искусственно внутри чиновничьего аппарата и исполнительной власти, и, как показывает дальнейшее развитие событий, система оказалась неэффективной.

Путин. Второй президент России посчитал себя достаточно сильным политиком, чтоб править единолично. Вся ельцинская система сдержек и противовесов была тихо демонтирована, парламент сведен на еще более ничтожный уровень, перестав быть даже «местом для дискуссий». Второй президентский срок Путина запомнился новой для России институцией «технических премьеров»: всячески подчеркивалось, что премьер-министр – это исполнитель поручений президента, не более того.

Медведев. Отказавшись идти на третий срок, Путин сделал президентом своего ставленника Медведева и снова изменил всю конфигурацию власти. Став премьер-министром, он фактически сделал этот пост первым в стране, что особенно странно смотрелось на фоне описанной выше ситуации с техническими премьерами во время его президентства.

Приведенные выше примеры наглядно иллюстрирует имитационный характер демократии в современной России: налогоплательщики платят за нее полную цену, а получают – фигу с маслом. У российского избирателя нет никаких гарантий, что, даже избирая президента, они избирают верховную власть, потому что избранный всенародно президент в итоге, вопреки действующей конституции, оказывается технической фигурой при премьер-министре, которого де-факто никто никуда не избирал.

Итак, реальная представительная демократия – это дорогая процедура, но за свои деньги налогоплательщики получают функционирующую систему управления обществом, способную к стабильному самовоспроизведению, имеющую механизмы предохранения от случайных сбоев, позволяющую сохранять гражданские права и свободы. Еще одно часто цитируемое высказывание: «Демократия – худший способ управления государством, за исключением всех остальных» (Черчилль).

Ниже мы постараемся показать, что первая часть этого высказывания, конечно, сохранила свою актуальность, а вот вторая успела устареть буквально у нас на глазах.

Глава 2. Демократия: прямая и представительная

Говоря о демократии, мы обычно имеем в виду представительную демократию.  Эти понятия – «демократия» и «представительная демократия» – в сознании современного человека практически срослись. Распространено убеждение, что демократия – это в первую очередь выборы, формирующие представительные органы власти. Есть выборы – есть демократия, нет выборов – нет демократии.

Именно поэтому в предыдущей главе, говоря о том, что демократия дорого стоит, мы сделали намеренную ошибку, которую далее, по ходу изложения, будем исправлять. На самом деле сегодня дорого стоит именно представительная демократия. Но в силу объективных причин да и просто долголетней привычки другой сейчас просто не существует.

Традиционно считается, что другая демократия, демократия «прямая», не может быть эффективна. Вернее, до самого последнего времени не могла быть эффективной на таких пространствах и для таких человеческих масс, которые мы рассматриваем. При упоминании «прямой» народной демократии наш среднестатистический современный человек (тот самый, для которого слова «демократия» и «выборы» практически тождественны), наверное, вспомнит новгородское вече и, возможно, современные швейцарские кантоны Гларус и Аппенцелль-Иннероден (а это единственные в современном мире территории, где власть до сих пор осуществляется народным собранием) – и скажет: «Всё это могло работать в одном городе, при населении в --">