В В Маркин , В Е Фомин , С А Ан - Философия

честностью интеллекта.

Знание и мудрость. В точном переводе с греческого слово «философия» означает «любовь к мудрости». Но что такое мудрость, к которой тянется душа философа, ради которой он читает и пишет книгу, ведет беседы, поискам которой посвящает дни и ночи жизни? Уж не другое это имя для знания?

Давайте прислушаемся к словам «мудрый», «мудрец» «умудренный». Так обычно не говорят о человеке, который просто прочитал много книг и перенасыщен информацией. Можно знать всю таблицу Менделеева, и сколько колец у дождевого червя, и как называются спутники Юпитера, но все это мудрости не придает. Древнегреческий философ Гераклит (кон. VI – нач. V в. до н. э.) говорил: «Многознание уму не научает». А если наш многознающий друг еще и ссорится с товарищами, мечется от одного занятия к другому и все время ходит с видом обиженного на весь белый свет, мудрецом его не назовешь».

Но, может быть, мудр не тот, кто много знает, а тот, кто много умеет? Вернее, хорошо знает, как надо что-либо сделать. Например, как сшить модную вещь, спроектировать новую модель холодильника или заработать много денег? Пожалуй, нет, и в этих случаях слово «мудрость» не подходит. Об умеющем чинить собственный карбюратор или работать на компьютере скажут: умелец, мастер, специалист. О преуспевающем бизнесмене: делец, хозяин, ловкач. Только мудрецом все же никто не назовет Что же есть мудрость, если это не знание и не умение в их обычном смысле? А, может быть, напротив, это и знание, и умение, но только какого-то иного рода, которое решает другие задачи, не похожие на те, что мы только что назвали.

К мудрецам – а таких людей всегда было не очень много – издревле приходили за жизненным советом. Унесла у крестьянина злая болезнь всю семью, разорилось его хозяйство, разочаровался он в Боге, идет к мудрецу за советом: как жить? Зачем жить? И пресыщенный богач, объездив полмира, все изведав, тоже к мудрецу спешит: как жить? Зачем жить? И надо ли? Мудрыми называли тех, кто способен врачевать душевные раны, кто может помочь найти смысл жизни, указать цели и пути к ним. Люди, обуреваемые страстями и не умеющие справиться с собой, шли к мудрому, чтобы научиться владеть собственным «я»; запутавшиеся в том, что хорошо, а что плохо, учились у мудреца умению отличать доброе от дурного. Но для того, чтобы помогать другим, сам мудрец должен был уже обладать огромными духовными и умственными возможностями. Тот, кто указывает цели и ценности, не может быть причастен к таким тайнам бытия, которые не очевидны для обычного человека. И древние мудрецы вполне отвечали этим требованиям. Они нередко были и практиками: так, древнегреческий философ Фалес (ок. 625 – ок. 547 до н. э.) изобрел календарь, а его соотечественник Анаксимен (585–525 до н. э.) был астрономом и метеорологом, но все же главным оставалось то глубинное понимание сути вещей, которое и отличало мудрецов от всех остальных. Мудрым может быть назван тот, кто познал законы мироустройства и человеческой души, кто находится в гармонии со Вселенной и может научить другого, как жить в мире и счастье.

Философия же – это не сама мудрость, а поиск мудрости и размышление о ней. Мудрости как таковой нельзя учить (она есть или нет), а философии – можно. Человек способен приобрести добротные философские знания, но станет ли он после этого мудрым, зависит, по большей части, от него самого. Если он удачно переплавит философские знания с собственным жизненным опытом, научится так ориентироваться в мире, что сумеет еще и помогать другим, тогда он сделается мудрецом. Может быть, среди наших студентов есть мудрецы стартовавшего XXI в.

Поскольку мудрость включает знания особого рода – знания о началах и фундаментальных чертах внешнего и внутреннего мира, а также представления о том, как эти знания применять к жизни – философия выступает, прежде всего, как интеллектуальное занятие. Она требует знакомства и раздумья о том, что думали до тебя прежние философы в течение двух с половиной тысяч лет (с тех пор, как возникла философия). Житейский кругозор каждого из нас узок, и без прикосновения к мировой культуре вряд ли возможно измыслить что-нибудь значимое.

Философ отыскивает общее в вещах. Например, человек вообще. Не конкретный человек ее интересует, а то, что составляет глубинную сущность человека как биологического вида и представителя социальной жизни, что есть во всех людях. Мир, о котором говорит философ, это тоже «мир вообще» или --">