Айдар Риватович Абдуллин - Художник и интерпретатор

было уже предложено в “Эстетических опытах” В. Гумбольдта^[4]. Другой немецкий мыслитель М. Хайдеггер, задаваясь вопросом “Что это такое — философия?” ответил на него следующим образом: философия “существует в мелодии соответствия, настраивающегося на голос Бытия сущего”^[5].

Интерпретировать произведение искусства — значит настроиться на него так, чтобы речь интерпретатора соответствовала голосу Бытия этого творения. Если глубоко продумать выше сказанное, то станет очевидным, что такой способ интерпретации требует особых способностей, которые имеются не у каждого человека.

Но что кроется за философской настроенностью? Корректен ли термин “настроенность” как определенный способ понимания? — ибо под настроенностью подразумевается некая чувственность, а следовательно непостоянство. Суть возникших сомнений кроется в принципиальном вопросе: может ли возникшая настроенность не соответствовать голосу Бытия? Нет, не может. Творчество есть выражение радости Бытия. Интерпретировать — значит уловить в творении исходящую от него бытийную Радость т. е. голос Бытия. Настроиться значит ощутить в себе созвучие этой радости.

Понимая человек понимает только собственное состояние, т. е. свое наличное бытие (Dasein). Для того чтобы возникло понимание чего-то находящегося вне человека, т. е. бытия (Sein) (в нашем случае бытия произведения искусства), Dasein должно измениться таким образом, чтобы его содержание стало соответствовать Sein. Такое изменение происходит в процессе осуществления настроенности. Возникновение настроенности осознается как радость понимания. Силясь понять т. е. настраиваясь, человек проявляет волю. Эта воля есть воля-к-радости-бытия. Стремление к бытийной радости делает волю тем чем она является нам, а именно: несокрушимой силой превосходящей силу рассудка (И. Кант). А это значит, что настроенность позволяет проникнуть в те сферы и понять то, что недоступно и непосильно холодному рассудку. Поэтому если интерпретация исходит из настроенности, то она всегда подлинна ибо отвечает голосу Бытия.

Истиной бытия является не то, что постоянно сохраняется как нечто однозначное и неизменное, а то, что порождает настроение радости. Если произведение искусства не радует человека, то это значит, что оно утратило для него истину своего бытия. Бытие текуче. Из этого следует, во-первых, что на один и тот же вопрос в разное время могут быть получены разные ответы. Но все они будут соответствовать истине Бытия; во-вторых, бытийную истину невозможно уловить незыблемыми (“одеревенелыми”) научными понятиями, только живая речь может передать настроение созвучной радости.

Предлагаемая работа есть авторская интерпретация отдельных произведений изобразительного искусства. Авторская — означает, что предлагаемый вариант интерпретации есть выражение настроения того Dasein, которое возникло в результате настроенности экзистенции автора (тайны его души) на голос исходящий из картины. Возникает типичный вопрос: может ли такая, на первый взгляд сугубо субъективная интерпретация иметь объективное значение? Вопрос этот типичен и поэтому он “ложен”. В интерпретации возникшей в результате настроенности невозможно выделить какие либо субъектно-объектные отношения. Настроенность есть то, что как раз призвано слить эти отношения в неразделяемое целое. В противном случае говорить о настроенности не приходится.

Но что тогда должно подразумеваться под термином “авторская”? Этот термин означает, что предлагаемая интерпретация существенным образом затрагивает бытие автора, его Dasein. Dasein т. е. тут-бытие, также текуче. Благодаря этому свойству оно обладает способностью настраиваться. Интерпретация предполагает передачу этой текучести, т. е. текучести происходящей в бытии интерпретатора. Если интерпретатор смог уловить и передать текучесть возникшую в нем в процессе понимания и истолкования данного произведения искусства, то это значит, что данная интерпретация имеет преимущество перед традиционными (исходящими из субъектно-объектных отношений) методами интерпретации. Ибо текучее подразумевает нечто текущее само по себе, и следовательно такая интерпретация сама по себе “втечет” в душу каждого кто соприкоснется с ней.

Однако такая интерпретация окажется неприемлемой в том случае если рассматривать искусство как чувственный способ познания объективных закономерностей --">