Шалва Александрович Амонашвили - Искусство семейного воспитания

новорождённый старичок. Но морщины эти, мы знаем, от мудрости, которая в нём от прошлого.

Морщины он сбросит, а мудрость оставит, и начнёт всё сначала.

Глаза его смотрят не на нас, но на кого-то Невидимого. И первый крик его, и плач его, и лепетание его, и первая улыбка его тоже обращены не к нам, а к тому же Невидимому.

Мы пока для него не существуем, а существует некто Другой, который для него важнее, чем мы.

Он – от Света, потому всё светится и лучится.

Он – как пламя огня, как миниатюрный вулкан – в нём полное нетерпение.

О Господи, какое в нём доверие, бездумное доверие ко всем нам! Вот возьми и сделай с ним что хочешь!

А что мы хотим сделать с ним?

Но разве будем выбирать что-либо другое, если знаем, что нет воли Отца нашего Небесного, чтобы погиб один из малых сих?

Он – наш Ребёнок.

А мы – его родители – Отец и Мать.

Можно и так сказать: Папа и Мама.

«Наш» – не значит, что он – наша собственность. Это значит, что Творец доверил его нам, чтобы помочь Путнику Вечности найти свой Путь. Так начинается наше служение, которое называется священным словом: ВОСПИТАНИЕ.

Мы – родители – соработники у Творца в воспитании вновь пришедшего на Землю Человека.

К чему же мы его устремим?

Мы будем осторожны, ибо знаем, что он уже устремлён.

К чему – он эту загадку несёт в себе.

Но мы поможем, чтобы его устремление не сбилось с пути.

И направим его на утверждение в жизни Прекрасного, на возвеличивание в жизни Блага, на проявление Великодушия, на торжество Любви.

Мы мечтаем, чтобы воспитать его Благородным Человеком.

Мир ждёт его таким – Благородным. Потому родительское сердце предупреждает нас уберечь нашего Ребёнка

• от дурных зрелищ,

• от сквернословия,

• от грубости,

• от дурной музыки,

• от всего ложного, что разлагает тело и разрушает дух.

Будем беречь его

• от чувства собственности,

• от самости,

• от злобы,

• от праздности.

Он сейчас младенец.

Но годы улетят.

В нашей повседневной заботе они улетят быстро.

Младенец подрастёт, и сам станет взрослым.

А мы постареем и скажем нашему сердцу: «Видишь, мы ему больше не нужны, он сам пробирается к своему Пути. Может быть, успокоишься?»

Но сердце не уступит. Оно скажет нам: «Если кто стал уже отцом и матерью, то это на всю жизнь, до конца дней своих».

Господи! Наверно, родители для своих детей так же, как Ты для нас: когда же Ты успокоишься и скажешь, что детям Твоим не нужна больше Твоя забота, они уже «сами с усами»?

Кантата. О новой расе

В шестидесятые-семидесятые годы прошлого века мир заговорил о детях-акселератах, о том, что рождались дети, рост и вес которых превышал все нормы, сроки их полового созревания сокращались, они физически быстро развивались.

Психология тоже подтвердила, что наблюдается более ускоренное умственное развитие детей: шести – семилетние дети-акселераты своими умственными способностями многократно превосходили детей-сверстников прошлых времён.

Наука не смогла объяснить факт акселерации и приписывала его биологическим и социальным факторам. Тогда речь не шла о том, что этому поколению детей было суждено дать мощный импульс цивилизованному развитию человечества и изменению облика мира. Материалистический взгляд на мир в целом и на мир детства в частности не допускал возможности думать о предназначении нового поколения детей, о том, что дети несут в себе свою Миссию, свой Путь.

Дети-акселераты выросли, им стало по двадцать, тридцать, сорок лет. Многие взяли в свои руки бразды правления и на глазах у своих родителей, т. е. «старого» поколения, начали утверждать свою волю.

И что же мы увидели?

Мы увидели, что изменились многие основания в жизни мирового сообщества людей, в жизни государств. Демонтаж унитарного государства, изменение политической карты мира, вхождение в жизнь людей компьютеров, интернета, электронных и спутниковых связей и многое другое – это свершения поколения детей-акселератов.

Они рождались в пятидесятые и шестидесятые годы, неся в себе своё предназначение: изменить цивилизованный облик планеты в семидесятые, восьмидесятые, девяностые годы.

Они это сделали.

Они несли в себе импульс развития духовно – нравственных ценностей. Но, видимо, этот импульс был послабее импульса изменения материального бытия. И общество тоже было не готово для принятия возвышенных духовных ценностей. Скорее наоборот, в силу чего возникли неизвестные ранее --">