Олег Викторович Творогов - Литература Древней Руси

брат, племянник, сын. Да, монолог этот и психологически не очень достоверен: это слишком правильная, слишком олитературенная внутренняя речь героя, к тому же произносимая им в разгар боя. Но как это сделано! Этот анафорический ряд (то есть ряд фраз, начинающихся одинаково — словом «где»), этот параллелизм конструкций («бояре думающей», «мужи храборьствующеи», «ряд полъчный», «кони и оружья многоценьная») и этот обобщающий аккорд, которым завершается ряд риторических вопросов: «не ото всего ли того обнажихся!» — разве это не искусство слова? А как емки эпитеты: «бояре думающей», то есть те, с которыми Игорь постоянно советуется, те, которые вместе с князем «думают» об устройстве своего княжества. «Мужи храборьствующеи» — не просто «храбрые», а те, для кого храбрость в бою является постоянным, определяющим их качеством.

Этот небольшой пример показывает, что речь должна идти не о неумении, неопытности авторов, не о незрелости литературы того времени, а об отличиях литературных систем, о специфике древнерусской литературы, специфике, которая и определяет эти отличия.

Прежде всего нужно учесть, что средневековые христианские литературы развивались в совершенно особых условиях, обладали иными, сравнительно с литературами нового времени, функциями и ставили перед собой иные задачи.

Приняв христианство, Древняя Русь одновременно получила и письменность и литературу. Об этом процессе приобщения Руси к христианской книжности Византии и Болгарии речь пойдет дальше. Сейчас же отметим лишь следующее. Древнерусские книжники оказались перед лицом сложнейшей задачи: нужно было в возможно кратчайший срок обеспечить создаваемые на Руси церкви и монастыри необходимыми для богослужения книгами, нужно было ознакомить новообращенных христиан с христианской догматикой, с основами христианской морали, с христианской историографией в самом широком смысле этого слова: и с историей Вселенной, народов и государств, и с историей церкви, и, наконец, с историей жизни христианских подвижников. Необходимо было рассказать о том, как — с христианской точки зрения — устроен мир, объяснить смысл целесообразно и мудро «устроенной богом» природы. Словом, нужно было незамедлительно создавать литературу, посвященную сложнейшим мировоззренческим вопросам. Книги, привезенные из Болгарии, не могли обеспечить все эти разносторонние потребности молодого христианского государства, и, следовательно, нужно было переводить, переписывать, размножать произведения христианской литературы. Вся энергия, все силы, все время древнерусских книжников на первых порах были поглощены выполнением этих первоочередных задач. Процесс письма был длительным, материал письма (пергамен) дорогим, и это не только делало каждый книжный фолиант трудоемким, но и придавало ему особый ореол ценности и значительности. Литература воспринималась как нечто очень важное, серьезное, предназначенное обслуживать наиболее высокие духовные потребности.

Обстоятельства возникновения древнерусской литературы, ее место и функции в жизни общества определили систему ее исходных жанров, то есть тех жанров, в рамках которых началось развитие оригинальной русской литературы. На первых порах, по выразительному определению Д. С. Лихачева, это была литература «одной темы и одного сюжета. Этот сюжет — мировая история, и эта тема — смысл человеческой жизни».^[2] И действительно, этой теме и этому сюжету были посвящены все жанры древнерусской литературы, особенно если говорить о литературе раннего средневековья.

Об истории мира рассказывали хроники и хронографы, об истории Руси — летописи, об отдельных важнейших событиях русской и мировой истории — повести (обычно включавшиеся в состав тех же летописей или хронографов). О древнейшем периоде «истории» в ее богословской интерпретации рассказывали библейские книги и излагавшие их с толкованиями и рассуждениями палеи (от греч. палайос — древний).

Существовала обширная литература нравоучительных биографий — жития святых, то есть христианских подвижников, либо прославившихся своим благочестием и аскетизмом, либо погибших за свои религиозные убеждения от руки язычников или иноверцев. Большое распространение имели также сборники коротких, обычно остросюжетных рассказов из жизни монахов какой-либо обители — монастыря или скита; такие сборники именовались патериками.

Жанры торжественного и --">