Сборник - Дуэль Лермонтова и Мартынова

зрения уголовного преследования в то время?

Какие обстоятельства состоявшейся дуэли нужно было выяснить следствию и суду для установления степени вины ее участников?

Действительно ли Мартынов – с учетом обстоятельств дуэли – фактически совершил убийство Лермонтова, а секунданты допустили бесчестные действия и грубо нарушили правила дуэли?

Ответы на эти вопросы продолжают волновать исследователей и в настоящее время.

М.И. Давидов в своем публицистическом произведении о дуэли Лермонтова и Мартынова Дело номер тридцать семь пишет следующее: «Укажем основные пункты лжесвидетельства Мартынова и его секундантов:

1. Утаено от следствия жестокое условие трех выстрелов, по которому Мартынов имел возможность с трех попыток с очень близкого расстояния поразить Лермонтова, который отказывался от своих выстрелов. Секунданты сделали подсказку Мартынову исключить из своих показаний упоминание о смертельных условиях дуэли. Рукою “друга” Лермонтова М.П. Глебова выведено: “Покамест не упоминай об условии трех выстрелов; если позже будет о том именно запрос, тогда делать нечего, надо будет сказать всю правду”. Правда не была сказана, так как запроса, естественно, от сочувствующих Мартынову и секундантам следователей не последовало.

2. Секунданты и Мартынов “увеличили” в показаниях расстояние между дуэлянтами с действительных шести-десяти шагов до мнимых пятнадцати!

3. Скрыли факт о высоко поднятой вверх руке Лермонтова с пистолетом и о выстреле поручика в воздух.

4. Утаили от правосудия категорический отказ поэта стрелять в своего противника, высказанный еще до поединка.

5. Не сообщили, что Мартынов выстрелил после команды три, когда по условиям стрелять уже было нельзя.

6. Совершили сокрытие всех нежелательных свидетелей поединка (Столыпина, Трубецкого, Дорохова, Чалова и др.).

7. Пытались запутать вопрос, от кого исходил вызов на дуэль. Якобы Лермонтов после ссоры произнес слова: “Потребуйте от меня удовлетворения”, которые заключали в себе уже косвенное приглашение на дуэль. Поэтому Мартынов якобы был вынужден сделать вызов, который с его стороны был лишь формальным актом, а инициатива поединка исходила от Лермонтова»^[1].

Как видно из сделанных М.И. Давидовым выводов, он прямо утверждает о серьезных нарушениях как правил проведения дуэли, так и порядка расследования дела о дуэли. Однако не все так однозначно и просто.

Представленные материалы следственного и военно-судного дел о дуэли Лермонтова и Мартынова, несмотря на их небольшой объем, позволяют с большой достоверностью установить фактические обстоятельства состоявшейся дуэли и ответить на много спорных вопросов.

Прежде чем приступить к изложению особенностей этой дуэли, будет нелишним обратиться к понятию дуэли, ее природы, места в системе уголовного права, а также к истории развития законодательства о дуэли в России.

Понятие дуэли

Понятие поединка, упоминавшегося в таких исторических памятниках, как Русская правда, Судебник 1550 года Ивана Грозного, отличается от классического понятия дуэли.

Эти два единоборства хотя и имеют сходство, тем не менее по своей сущности представляются совершенно различными. В поединке как судебном доказательстве шла речь о выяснении виновности, которую надо доказать. В дуэли нет места сомнению. Оба участника хорошо знают, кто совершил факт, послуживший основанием для дуэли, и кто является виновником оскорбления. Как пишет известный в Российской империи специалист по истории дуэли П.А. Швейковский: «Судебный поединок есть доказательство, на основании которого постановляется решение; дуэль есть само решение дела. Судебным поединком может воспользоваться всякий тяжущийся, всякий обвиненный; дуэль составляла привилегию высшего сословия, исключительно имевшего право носить оружие»^[2].

Все известные российские исследователи дуэли сходятся в принципах, которые отличают дуэль от других видов поединков.

1. Как следует из самого названия, дуэль является поединком двоих противников.

Даже в том случае, если непосредственно в --">