Натан Яковлевич Эйдельман , Вячеслав Иванович Пальман , Зиновий Михайлович Каневский , Валерий Полищук , Ярослав Кириллович Голованов , Юрий Германович Вебер , Вячеслав Евгеньевич Демидов , Яков Соломонович Липкович , Мария Черкасова , Сергей Чуров , Евней Арстанович Букетов , Е Люсин - Пути в незнаемое

возразил:

— Но ведь формула Гельмгольца — Смолуховского такой зависимости не дает?

Моя собеседница пожала плечами:

— Формула не дает, а зависимость есть… Вот хоть Анну Петровну спросите, — продолжала она, с вызовом посмотрев на женщину, сидящую у двери, — она у нас известный теоретик…

Это было для меня полной неожиданностью: оказывается, в справочнике Ивана Андреевича спрятан портрет вовсе не жены, а его соседки, которая с плохо скрываемым обожанием то и дело взглядывала на надменный мефистофельский профиль.

Пропустив ехидное замечание мимо ушей, в разговор вступила Анна Петровна:

— Дзета-потенциал действительно, вопреки теории, зависит от радиуса пор. На этой зависимости вся промысловая геофизика построена: чем больше радиус, тем больше потенциал. Вот Иван Андреевич с Галей и пытаются опытным путем установить такую зависимость для различных типов горных пород и для различных пористых материалов. Пористость и проницаемость образцов определяет Зиночка, а они работают на установке, которую Иван Андреевич два года назад сделал…

— А какая задача стоит перед вами? — спросил я.

— Я вообще-то должна их результаты перенести в промысловую геофизику, в «скважину» так сказать, но пока ни у меня, ни у них ничего не получается… — смущенно улыбнулась Анна Петровна.

— Все это не так просто… — снова дернул плечом Иван Андреевич.

Опять, уже в который раз в своей жизни, я засел за учебники, пытаясь разобраться в сложных вопросах незнакомой мне науки. Только через несколько недель мне стало более или менее ясно, что нам необходимо делать дальше.

— Надо найти теоретическую зависимость дзета-потенциала от радиуса пор, — заявил я, когда мы опять собрались в комнате все вместе.

— Это невозможно, — сказала Анна Петровна.

— Почему?

— Уравнение распределения потенциала в тонком капилляре нелинейно и практически не имеет решения.

— Тогда попробуем найти его приближенное решение… Без теории нам все равно не обойтись.

Сначала мы попробовали найти решение с помощью ручных вычислений по одному из методов последовательных приближений. После того как в результате двухнедельного каторжного труда мы получили пять точек на одной из двенадцати кривых, я понял, что необходимо искать другой путь.

— Может быть, ЭВМ? — нерешительно спросил я Анну Петровну, когда она начала расчерчивать новые листы для записи промежуточных результатов.

— А вы умеете программировать?

— Нет.

— И я не умею.

— Так давайте попросим кого-нибудь… У вас никаких знакомых нет? — спросил я, соображая, как найти своих однокурсников, связанных с ЭВМ.

— Мой брат — главный программист Вычислительного центра Академии наук, — вдруг сказала Анна Петровна. — Я попробую что-нибудь сделать…

Академический ВЦ располагался на первом этаже старинного петербургского здания. Мы вошли в длинный коридор, по стенам которого тянулись черные клеенчатые двери. На одной из дверей вырезанными из пенопласта буквами было написано: «Машинный зал № 1. БЭСМ-6». По коридору сновали люди со сложенными в пухлые гармошки листами белой бумаги с дырками по краям.

Брат Анны Петровны оказался симпатичным моложавым человеком, которому было всегда некогда и которого все сотрудники ВЦ называли почему-то Симом. Его никогда не было на месте, а если вдруг он и оказывался случайно за своим столом, то разговаривать с ним все равно было практически невозможно: сменявшие друг друга бесконечные посетители обращались к нему с не терпящими отлагательства вопросами. С большим трудом, урывками, нам удалось объяснить Симу, что мы от него хотим.

— Это очень просто, — сказал Сим, переписывая себе в блокнот наше дифференциальное уравнение. — Я думаю, что к вечеру я вам это сосчитаю…

На следующий день Анна Петровна привезла в лабораторию длинную распечатку, на которой после нескольких десятков строк, написанных на каком-то непонятном языке, аккуратными столбиками были напечатаны результаты расчетов и даже нарисованы все двенадцать графиков решения нашего уравнения. Когда я, взглянув в конец распечатки, увидел напечатанную машиной фразу: «Время решения — 52 секунды», я показал эту цифру Анне Петровне:

— Попробуйте сосчитать, во сколько раз БЭСМ-6 работает быстрее, чем мы…

Графики были теперь перед глазами, и я стал теперь искать приближенное выражение для --">