Стивен Дж. Брамс - Библейские игры

могут наступить?

Хотя идея, что Бог и ряд человеческих персонажей играют в игры, может показаться странной, если не абсурдной, я попытаюсь показать на разнообразии библейских историй, что это не только разумная интерпретация, но и что игроки в этих играх, включая Бога, действовали разумно. А именно, имея свои предпочтения и зная предпочтения других игроков, они делают стратегический выбор, который приведет скорее к лучшему, чем к худшему исходу. Более точное определение рациональности будет дано позднее.

Математическая интерпретация игр родилась после публикации «Теории игр и экономического поведения» в 1944 г. и с тех пор послужила стимулом для десятков книг и тысяч статей на тему теории игр и ее интерпретации. Однако теория игр редко применяется к гуманитарным данным, главное ее применение в социальных науках, в основном в политических и экономических. Насколько мне известно, до этого не существовало ни одного рассмотрения гуманитарной или литературной работы длиною в полноценную книгу, в которой бы использовалась теория игр.

Конечно, правда, что язык «игр» часто свободно использовался в изучении Библии. Но догадки в таких изучениях были именно догадками в поисках теории. Поэтому далее в этой главе я утверждаю, что хорошие идеи или догадки, даже если и необходимы, недостаточны, чтобы внести ясность в такую глубокую и сложную работу как Библия.

В самом начале мне хотелось бы подчеркнуть, что я не претендую на то, что каждая история в Ветхом Завете вписывается в рамки теории игр. (Я бы сделал подобное отречение и для Нового Завета, но это совершенно другая работа, от сравнения с которой я бы воздержался в течение дальнейшего исследования.) Наиболее подвержены этому подходу библейские истории, в которые вовлечены значительные конфликты и интриги, в то время как персонажи, вероятно, могут продумать последствия альтернативных действий, которые они могут совершить еще до того, как выберут их. В самом деле, многие из этих историй именно поэтому и являются частями так называемой литературы мудрости в Библии, потому что служат дидактической цели воспевания вдохновленных Богом добродетелей ума и здравомыслия в сложных и щекотливых ситуациях.

В противоположность общепринятому понятию игры, выбор в теории игр не считается произвольным. Как раз наоборот, предполагается, что игроки в играх тщательно продумывают свой выбор и возможный выбор других игроков. Комичен или трагичен исход игры, забавен или серьезен, справедлив или несправедлив, он зависит от индивидуальных выборов.

Я выделяю выборы курсивом, так как хочу использовать теорию игр, чтобы объяснить принятые решения и предпринятые действия в особых ситуациях, основанных на предпочтениях игроков. Так, предпочтения используются, чтобы объяснить выбор; если предпочтения не совсем ясны, я допускаю дополнительные классификации и определяю, какие последствия они имеют для рациональных выборов. Как станет очевидно далее, это исследование может привести к значимым дополнительным толкованиям библейских выборов.

Но нужно ли еще одно толкование Библии, особенно несущее груз математической теории, столь непростой для понимания? Если вопрос подразумевает, что мистическая теория, взятая из одной области и применимая к другой, может оказаться несоответствующей, я настоятельно соглашаюсь. Глубокая интуиция определенно лучше, чем строгая теория, примененная сухо и без воображения. В изучении Библии, как и где бы то ни было, нет замены для освещения идей, хорошего знания предмета изучения и хорошей интуиции. Но какими бы восхитительными ни были эти качества, их недостаточно, когда материал обладает избыточной сложностью. Если количество написанного о Библии — показатель ее сложности, тогда Библия и в самом деле чрезвычайно сложна.

Теория игр, по моему мнению, это инструмент, идеально подходящий для проникновения в сложные ситуации, требующие принятия решения, столь часто описываемые в Библии. Так как его применение требует тщательного распутывания сложных мотивов персонажей и их результатов, это направляет дисциплину на изучение этих ситуаций, что обычно отсутствует в более традиционных литературно-историко-теологических анализах Библии. Эти анализы, по моему мнению, часто страдают от своей неограниченной предвзятости в нахождении связей, проведении параллелей и попытке связать факты вместе, часто без смелого полета --">