Борис Александрович Чернышов - Краткий курс истинной истории России

самосознания, о котором сегодня много спорят, в любом случае позволило церкви сделать освоенные ею регионы наиболее «русскими» из всех, что сегодня входят в состав России. Речь идет, прежде всего о Русском Севере.

Бескрайность безграничность территории России сформировала особое пространственное мышление, свободно оперирующее сотнями километров, а вот сужение границ неизбежно приведет к деформации сознания (об этом мы поговорим в книге «Бегство к свободе. Хроники русской демократии»).

Освоение этих пространств сформировало у русского человека привычку к тяжелому и продолжительному труду в крайне сложных и неблагоприятных условиях. Это воспитало в русском национальном характере ключевую черту – для достижения желаемого результата нужно долго трудиться, зачастую не заботясь о создании «благоприятных» условий для труда, трудиться для общества в целом, а не для себя.

Эта черта характера позволила в нечеловеческих условиях среди лесов и болот построить и заставить жить Санкт-Петербург, проложить к нему уже в XIX веке железную дорогу, а в ХХ столетии построить самую длинную и сложную по условиям содержания в мире Байкало-Амурскую магистраль.

Это также позволило в нечеловеческих условиях в первые полгода Великой Отечественной войны не только провести эвакуацию промышленности, но и возродить и пустить в ход производства подчас на совершенно неосвоенных территориях и в конечном итоге одержать победу.

Иными словами, территория и национальное самосознание теснейшим образом связаны друг с другом. Поддержание этой связи осуществлялось в самых различных культурных и традиционных формах, начиная от комплекса полуязыческих ритуалов, как, например, «исповедь земле», и заканчивая многовековой традицией паломничества.

Последняя захватила практически все слои общества и стала очень интересной формой познания собственной страны в постоянном путешествии от храма до храма, от города до монастыря, что можно видеть на примере целого пласта литературных памятников «Хождений» и преданий, связанных с каликами перехожими.

В заключение необходимо вспомнить, что есть два типа колонизации. Первый – это создание новой родины и второй – завоевание с целью эксплуатации, когда территория захватывается, но не осваивается. России всегда была свойственна колонизация именно первого типа.

Присоединение новых земель к России было преимущественно мирным, а вхождение их коренного населения в состав Российского государства добровольным.

Такие характерные для западноевропейской колонизации Северной и Южной Америки или Австралии явления, как истребление аборигенов для размещения на их территориях колонизаторов, были совершенно невозможным явлением в российской практике колонизации.

Напротив, русским при освоении очередной территории предписывалось селиться «только на порозжей (то есть пустующей) земле», пришедшие быстро овладевали языком и обычаями аборигенов, а налоги коренного населения и пришельцев почти не отличались – перед государством все были равны.

Историки справедливо отмечали удивительную способность русских «мирно уживаться со всякою народностию». В источниках XVI–XVII веков можно прочесть о том, как русские и аборигены живут друг у друга в домах, едят за одним столом, заводят семейные связи.

Примечательно, что дети от смешанных браков, заключенных в ходе колонизации, никогда не считались «второсортными», как мулаты и метисы в западноевропейских странах. Характерный пример: абсолютное большинство народов, оказавшихся в составе России в XVIII–XIX веках, существенно увеличили свою численность.

Разумеется, наблюдались и жесткие действия властей по отношению к «инородцам», но они, скорее, были исключением, нежели правилом, не говоря уже о том, что отнюдь не все акты сопротивления России были борьбой за свободу своей земли.

Гораздо важнее был наглядный пример, когда Россия уничтожала все дурное, что укоренилось на покоренной территории, и утверждала положительное (как было на Кавказе или в Средней Азии).

Не случайно большинство покоренных территорий щедро финансировались из русской казны (за счет населенных русскими территорий), а весь доход оставался у местных жителей.

Эта же практика помощи и заботы о других народах сохранилась в русском человеке до нашего времени – уходя из Афганистана, русская армия, которую называли --">