Елизавета Эдуардовна Бабаева , Наталья Николаевна Запольская - Языковой континуум Петровской эпохи:обзор грамматических трактатов первой четверти XVIII в.

книге творений отцов церкви в переводе Епифания Славинецкого, в котором он осуждает излишнюю «славянщизну» языка перевода [см.: Описание документов и дел, II, ст. 551].

(обратно)

6

См. об этой грамматике: [Успенский 1992, с. 75 и сл.]. В настоящее время грамматика готовится к изданию.

(обратно)

7

См. об этой грамматике: [Михальчи 1969].

(обратно)

8

См. об этой грамматике: [Успенский 1987; Успенский 1988; Успенский 1992, с. 82—91]. Этим же исследователем подготовлено факсимильное издание грамматики [Сойе, I—II].

(обратно)

9

См. об этой грамматике: [Успенский 1989: Успенский 1992, с. 93—103]

(обратно)

10

Данное издание является библиографической редкостью, однако в нашем распоряжении оказался корректурный экземпляр грамматики (рукопись хранится в ЦГАДА, ф. 381, №1017). В дальнейшем все цитаты из этой грамматики будут приведены по этому «кавычному» экземпляру.

(обратно)

11

К этому перечню в приложении к книге «Руковеденїе въ грамматыку» (1706 г.) прибавлена «Grammatica Sclavonica» (л. Е/8 об.). Вероятно, термины «русский» и «славянский» Копиевич относил к одному и тому же объекту, так как, говоря о новой «славянской» грамматике, он поясняет, что это издание — дополненное (sufficitntissima) по отношению к тексту 1706 г. (в котором речь идет о «славянороссийском» или «московском» языке) [см. об этом: Успенский, 1992, с.‭131—132 (примеч. 2)].

(обратно)

12

Оба экземпляра хранятся в Отделе редкой книги РГБ, вероятно, подобные свидетельства можно умножить.

(обратно)

13

В качестве примера субъекта, заинтересованного в подобном знании, Поликарпов называет «военных дѣлъ искуснаго ратоборца». Как кажется, такой выбор не является случайным. Можно предположить, что в данном случае Поликарпов имеет в виду вполне конкретную книгу, авторство которой приписывается Льву Миротворцу. Книга эта, посвященная военному искусству, была переведена дважды в одно и тоже время, но с разных языков. В 1697 г. ее перевод был выполнен самим Ф. Поликарповым с греческой рукописи, привезенной в Москву из Иерусалима отцом Хрисанфом [см.: Срезневский 1913, с. 151—152 ]. В этом переводе книга носила название «Хитрости руководства воином в ратоборство». Любопытно, что переводчика беспокоило то, что текст может быть непонятным из-за терминологии, передающей реалии чужого мира. Он писал в предисловии: «а елика реченїя аки бы неѡбычна н(ы)нѣшнемꙋ вѣкꙋ и нашемꙋ ꙗзыкꙋ прилꙋчатся … добромꙋ разсꙋжденїю подложи … приꙋподобляя тогдашная к н(ы)нѣшнымъ, вѣдая, ꙗкѡ по времени и по мѣстꙋ и имена вещемъ налагаются, а всѣмъ всегда и вездѣ тѣмъ же и единымъ реченїамъ во всѣхъ ꙗзыцѣхъ невозможнѡ быти» [Срезневский 1913, с. 152]. В том же 1697 г. эта же книга переведена И. Копиевичем с латинского языка под названием «О деле воинственном». Точнее, Копиевич не столько перевел это сочинение, сколько компилировал труд Льва Кесаря и «Institutiones rei militeris» Симона Старовольского [см. об этом: Бобрик 1988, прил. 4, с. 91—92]. Выполненная им компиляция была напечатана в 1700 г. в Амстердаме. Возможно, именно это издание и имеет в виду Поликарпов, который мог знать о контактах, существовавших между Великим Посольством и Петром I.

(обратно)

14

Сходные рассуждения содержатся в отчете Пауса за 1732 г.: ц.‑сл. и русский «живут … рядом один с другим … как братья и сестры … Если они вступают между собой в спор иной раз, то все же в основной сущности они сходны» [цит. по: Михальчи 1969, с. 21].

(обратно)

15

Описание территории распространения русского языка представляет собой несколько измененное переложение фрагмента из предисловия к грамматике Лудольфа.

(обратно)

16

Между славянским и латинским языками возникают отношения, обратные тем, которые мы находим в латинской грамматике Копиевича: см. ссылку на неопубликованную работу Г. Кайперта, в которой высказывается это же предположение [Успенский 1992, с. 132 (примеч. 2)]. Происходит как бы обратный пересчет, что хорошо видно на примере падежной системы. В латинской грамматике Копиевич использует шестипадежную именную систему, отмечая, однако, что латинскому аблативу соответствуют два падежа в славянской грамматике: творительный и сказательный [с. 47]. Это положение не соответствует реальным формам, которые приводит Копиевич для перевода аблатива в конкретных парадигмах, где чаще всего в этой функции выступает предложно-падежная конструкция от + род. п. --">