Говард Мерфет - Саи Баба Аватар (История Боговоплощения)

кажется, что Саи Баба с помощниками вокруг него, в теле и вне его, сочиняет могучую симфонию Аватара, которая будет повторяться в веках, изменяя ход истории, поднимая человечество к более широким умственным горизонтам за пределы слепой, грубой борьбы за выживание, которая происходит сегодня. Если между людьми должна вестись борьба с тем, чтобы выучить уроки земной школы, она будет вестись на более высоком уровне, где лейтмотивом служат великая любовь и братство.

И, наконец, хочу сказать, что на этих страницах я рассказал лишь о том немногом, что пережил и о чем услыхал, и что все это составляет лишь незначительную долю чудес, которые происходят вокруг Саи Бабы ежедневно.

Я сказал однажды, что попытка рассказать о Бабе похожа на попытку вместить океан в банку для варенья. Я все еще чувствую то же самое, и я думаю о том, как, должно быть, чувствовал себя святой Иоанн, когда писал в конце своего Евангелия: «Многое и другое сотворил Иисус; но если писать о том подробно, то, думаю, и самому миру не вместить бы написанных книг». (Евангелие от Иоанна 21:25).

Ваша Реальность — Атма, волна Параматмы. Единственная цель этого человеческого существования — представить себе ту Реальность, ту Атму, ту связь между морем и волной. Вся другая деятельность обыденна; вы делите ее с птицами и зверями. Но эта деятельность является привилегией Человека. Он с трудом прошел через все стадии животного существования, через все этапы эволюции, чтобы унаследовать эту возвышенную судьбу. Если все годы между рождением и смертью растрачены на поиски пищи и убежища, комфорта и удовольствий, как делают животные, человек приговаривает себя к пожизненному заключению.

Сатья Саи Баба

Эпилог

В четверг вечером в конце октября 1976 г. мы с Айрис посетили одно из собраний Саи Бабы в Центре Хильды, состоявшееся в большом кафедральном соборе Нью-Йорка. Это было весьма вдохновляющее событие. Когда мы пришли приблизительно в 6.30 вечера, там находилось шестьсот-семьсот человек, распевающих священные гимны разных религий, сидя на полу вокруг лестницы в центре собора. Наверху лестницы сидела Хильда и нас пригласили присоединиться к ней.

Затем были сольные исполнения священных гимнов молодыми людьми, музыка и групповая медитация; я кратко рассказал о своем общении с Саи Бабой, а Хильда произнесла трогательную речь, многословную, но красноречивую, о том, как наблюдать себя и работать над собой. Ее аудитория, казалось, жадно впитывала каждое слово.

Затем начался сеанс исцеления с повторением священного слова «Ом». Казалось, воздух дрожал от душевного трепета и каждый чувствовал, что Энергия снизошла с высшей сферы.

К концу собрания, когда Хильда была внизу среди людей, со своей энергией неся исцеление отдельным лицам, по лестнице поднялся незнакомец и передал мне клочок бумаги. Это было короткое послание, в котором говорилось следующее: «Я только что узнал, что вы в Нью-Йорке. Будьте добры связаться со мной». Там были номер телефона и подпись: «Джон Гилберт».

Я едва мог поверить своим глазам. То, что он был еще жив, казалось величайшим чудом в тот наполненный радостью вечер. Как только мы вернулись в нашу гостиницу (около 11 часов вечеpa), я набрал номер телефона; ответил сам Джон, его голос звучал уверенно и счастливо и был совершенно не похож на вялый, безнадежный тон, который мы в последний раз слышали в саду в Бангалоре.

Да, сказал он, его жизнь поддержала Сила Саи. Потом он и его мать ездили повидать Свами два месяца назад, и теперь он вылечился. Так как Хильда пришла в гостиницу на прощальную беседу, а мы покидали Нью-Йорк на рассвете следующего дня, у нас не было возможности повидать Джона, поэтому он обещал нам описать подробности в письме.

Три месяца спустя в Сиднее мы получили его письмо из Флашинга (штат Нью-Йорк). Ниже приведено несколько отрывков из него, раскрывающих великие изменения, которые произошли с душой и телом Джона под влиянием загадочной сострадательной силы сияющей фигуры в оранжевом одеянии.

«В возрасте 22 лет мне был поставлен диагноз болезни Ходжкина. Будучи воспитан в нерелигиозной еврейской семье, я объяснял это единственно «невезением». Меня лечили облучением, а затем мне сделали операцию.

На этой стадии уныния я почувствовал необходимость понять с философской и физиологической точек зрения, что же происходит со мной. Я обратился --">