Николай Васильевич Маслов - Православное учение о спасении по трудам Глинских старцев

Православной Церкви (6 – 8 июня 1988 года), посвященного юбилею 1000-летия Крещения Руси, при канонизации преподобного Паисия Величковского: «Русская школа старчества, возрожденная на протяжении всего XIX века и позднее, приносила свои благодатные плоды на ниве спасения чад церковных в Глинской, Оптиной и в других монастырях и пустынях...».⁵ В житии преподобного Паисия сказано, что известная Глинская пустынь была продолжательницей духовного наследия старца Паисия и вместе с Оптиной «определяла духовное возрождение русского народа в XIX веке».⁶ Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II называет Глинскую пустынь монастырем особой духовной судьбы и значения.⁷ Что же лежало в основе того огромного духовного потенциала обители, за который ее и назвали «школой Христовой»?

В чем особенности Глинской пустыни? Во-первых, находившаяся здесь чудотворная икона Рождества Пресвятой Богородицы Пустынно-Глинская и многочисленные чудеса исцелений, совершавшиеся от нее, привлекали сюда благочестивых православных паломников со всех концов обширной России. Во-вторых, духовным стержнем, фундаментом жизни Глинской пустыни, определявшим все стороны ее деятельности, был общежительный устав, составленный «по образцу» Афонского. Этот устав послужил краеугольным камнем прочного устройства и процветания не только Глинской пустыни, но и многих других мужских и женских монастырей, которыми он был заимствован. Значение устава было столь велико, что его изучали даже русские императоры Александр I и Николай I.

Отличительные особенности устава и всего аскетического духовного строя жизни Глинской пустыни отмечали многие исследователи. «В благодатной духовной жизни Глинских иноков много своеобразного, оригинального, невиданного в других обителях»,⁸ – писал протоиерей Сергий Четвериков. Богослужения начинались в полночь, ни у кого не было никакой собственности, братия сама исполняла все черные труды, женщинам вход везде, кроме храма, был воспрещен, с родственниками можно было видеться только в гостинице, и то по благословению настоятеля, в келлиях не разрешалось никого принимать. Устав Глинской пустыни служил и служит образцом для православных обителей. Только в XIX веке он был введен в двадцати монастырях. В некоторых монастырях, например, в Святогорской пустыни Харьковской епархии, Глинский устав был введен по именному повелению Николая I. В результате Глинский устав получил широкое распространение по всей России, что явилось ярким выражением благотворной просветительной деятельности Глинской пустыни. Но особенно выделялась Глинская пустынь среди других монастырей процветавшим в ней старчеством. Это была одна из тех редких обителей, где старческое окормление было утверждено уставом. В соответствии с уставом все поступавшие в обитель с первого дня «поручались искусному старцу в повиновение».⁹ Ежедневно они приходили к старцу, очищали совесть подробным исповеданием всех своих помыслов, желаний и поступков, во всем должны были «советоваться со старцем, ...ни в чем не составлять своего разума»,¹⁰ то есть полностью отказаться от своей воли, беспрекословно выполнять все указания старца. В начале двадцатого века архиереи Курской епархии свидетельствовали, что «старчество как духовный институт издавна существует в Глинской пустыни и оказывает благотворное влияние не только на братию, но и на богомольцев. Подавая пример доброй нравственности, старцы руководят неопытных в духовной жизни и вразумляют заблуждающихся. Благодаря их влиянию и строгому надзору братия усердно ревнует о своем спасении».¹¹

Старчество – «особый дар Святого Духа*. Старчество как образ духовного руководства пришло в Россию с Востока со времени принятия ею христианства. Преподобный Антоний Печерский, начавший свой иноческий путь на Афоне, несомненно, был одним из учредителей духовного руководства в России, которое процветало среди русского монашества в течение нескольких веков. Однако ко времени преподобного Нила Сорского (XV век) старчество из-за ослабления духовной жизни крайне оскудевает. В это время даже среди монашествующих появляются люди, которые отрицают положительное значение старчества. Так, преподобный Иосиф Волоцкий считает, что частое обращение за духовным назиданием сказывается отрицательно на внешней монастырской дисциплине. Впоследствии, к сожалению, этот взгляд --">