Свято-Введенская Оптина пустынь - Жития Оптинских Старцев. Преподобный Лев

испуганная лошадь во всю мочь, как на крыльях, неслась с двумя седоками. Наконец, в виду деревни совсем обессиленный волк свалился с саней. А Лев, при помощи Божией, добрался до своего Болхова. Рана у молодого дюжего человека скоро зажила, однако оставила след на всю его последующую жизнь, ― он на правую ногу несколько прихрамывал, а в шрам, образовавшийся от раны, мог вмещаться волоцкий орех².

Проезжая часто по торговым делам из Болхова в Сухиничи и обратно, Лев имел случай нередко сталкиваться с людьми разных званий и состояний. И так как он одарен был хорошими умственными способностями, ― имел прекрасную память, любознательность, наблюдательность, дальновидность и соображение, ― то приобрел через это весьма много разнообразных нужных и полезных сведений. Память же у него была такова, что, услышав однажды от путешественников о какой-либо местности, в другой раз через долгое время он говорил о ней уже как очевидец и коренной житель того места. Знал все слышанные им подробности ― хозяйство обитателей, промышленность, семейный быт и проч. Прекрасно понимал жизнь наших бар, их быт, воспитание, службу, утонченность обращения; также военный быт, флотскую службу, полевую и морскую нужду, ― все это как будто он видел своими глазами и вымерял своими шагами. И потому, разговаривая о всех этих и подобных предметах, он как будто читал развернутую книгу. Таким-то образом он хорошо знал почти всю Россию. Имея же общение с людьми всех сословий, Лев Данилович через это еще в миру приобрел большое знание людей и опытность, которую впоследствии употреблял для пользы ближних, обращавшихся к нему за духовными советами.

Добродетельная жизнь и способности ценятся везде. Видя усердие и во всем исправность своего малого, зажиточный хозяин дома готовил ему свою дочь в замужество. Но у Льва Даниловича было совсем другое намерение и стремление, а потому он наотрез отказался от этого счастья. После, когда он уже был старцем в Оптиной пустыни, эта бывшая его невеста вместе с другими спутницами приходила к нему в Оптину как посетительница и богомолица. На двадцать девятом году своей жизни, именно в 1797 г., Лев Данилович оставил многомятежную и суетную жизнь мира сего и первоначально поступил в Оптину Введенскую пустынь, Калужской епархии³. Настоятелем монастыря в то время был игумен Авраамий, первый восстановитель и возобновитель совсем было пришедшей в упадок сей пустыни.

Ревностно принялся молодой послушник за труды монастырской жизни и своею богатырскою силою по временам удивлял сожителей своих и вообще соприсутствовавших. Приводим здесь сему пример. В одно время с Львом Даниловичем поступил в Оптину другой молодой послушник (впоследствии бывший настоятелем Московского Симонова монастыря, архимандрит Мелхиседек). Оба они равны были силою. Вот открылась надобность соединить каналом два небольших озера вблизи монастырской бани, и почему-то требовалось окончить дело в один день. К этой работе нужно было приставить до двадцати человек поденных. Два упомянутых богатыря решились принять этот труд на себя и во что бы то ни стало окончить работу в один день и, к изумлению всех, намерение свое привели к желаемому концу. Только в этот день они отличились особенным аппетитом, как впоследствии неоднократно, подшучивая над собой, рассказывал о сем сам старец о. Леонид: «Мы вдвоем съели в этот день пятнадцать фунтов хлеба»⁴.

Недолго прожил в Оптиной пустыни молодой послушник Лев, ― всего два года; но в этот короткий срок своими непомерными трудами успел расстроить крепкое свое здоровье, как сам он писал о сем уже в преклонных летах.

В 1799 г. он перешел из Оптиной в пустынную обитель Белобережскую, Брянского уезда, Орловской епархии. Неизвестно, какая причина побудила его к сему переходу. Если предположить тяжелые труды в Оптиной, от которых он потерял свое здоровье, так и в Белобережской обители его ожидали те же труды, на которые он обрек себя при поступлении в монастырь. Вероятнее всего, его потянуло туда неудержимое желание обучаться жизни духовной, так как настоятельствовал в то время в Белых Берегах иеромонах Василий Кишкин, старец духовной жизни, подвизавшийся немалое время на Афонской горе. Итак, не для облегчения трудов и не для телесного успокоения перешел послушник Лев в другую обитель. Напротив, и здесь, как и в Оптиной, он проводил дни свои в непрерывных трудах, подавая собою всем братиям --">