Омраам Микаэль Айванхов - Второе рождение

Когда Учитель говорит о том, что произвело на него наибольшее впечатление в годы его юности, он вспоминает, что когда ему еще не было 15 лет, он страстно увлекался как индийскими книгами, по которым практиковал духовные техники в концентрации, медитации и дыхательные упражнения, так и философскими произведениями крайних течений: идеализмом Беркли, Эмерсона и материализмом Эрнста Маха.

Страстно любя книги, он хотел жить среди книг. В возрасте 17 лет из-за практик голодания, бессонных ночей и длительных дыхательных упражнений, в которые он погружался без наставника, он заболел лихорадкой, которая не оставляла его целый месяц. В своем бреду он просил книг, книг, много книг. Его мать, плача, приносила их ему. Он трогал их, ласково гладил и успокаивался; он не мог их читать, но ему было хорошо от того, что они рядом. И как он нам рассказывал, именно желание прочитать все эти книги исцелило его. Сейчас, и уже давно, он мало читает, ибо о людях ему говорят не книги, а то, что исходит от них. Но книгой, которую он читает каждый день, и которая несет ему радость и очарование, является сама книга жизни, которую он называет великой книгой живой природы.

Еще будучи совершенно юным, Учитель начал экспериментировать с силой мысли. Ему было едва 13 или 14 лет, когда, спрятавшись за деревьями парка в Варне, он забавлялся тем, что концентрировался на своих друзьях, которые без видимой причины начинали прихрамывать, что-то искать на земле, заговаривать с прохожими… Даже однажды в присутствии нескольких друзей он загипнотизировал одного из них, и сам удивился силе своей мысли, ибо друг с трудом пришел в себя.

Вскоре он почувствовал, что обладает огромной силой, которую может обратить либо во благо, либо во зло, и он был предупрежден посредством удивительного видения о том, к чему приведет каждая из выбранных возможностей. В видении пред ним предстал грубый, крайне жестокий, но очень могущественный человек, человек непобедимый, тяжелый, u свирепый взгляд которого пронизывал и разрывал все, что встречалось на пути. Затем ему было явлено другое существо, радость, доброта, кротость, гармония, любовь и самоотречение которого были настолько велики, что его лицо и все его тело сияли невыразимой красотой. Он понял, что находился на перепутье двух дорог и что ему предстоит выбрать свой путь. «Я пошел, — говорит он, — по дороге света, бескорыстия, жертвенности, потому что увидел, что Бог, являясь всем этим, также является и красотой, самой великой, самой совершенной».

Живя до семилетнего возраста в маленькой македонской деревне около горы Пелистер, ему случалось ходить с отцом в лес, где его отец с другими жителями деревни заготавливал древесный уголь. Он любил лес, всех невидимых существ, обитавших в нем, воду, журчавшую весной и текущую непонятно откуда. Маленький бьющий ключом источник погружал его в состояние восторга, сравнимое только с тем состоянием, в которое его погружало зрелище огня. Огонь… он сам зажигал костры, чтобы любоваться им. Однажды он даже поджог гумно своих родителей!..

Пока угольщики работали в лесу, друг отца, чтобы занять его, дал ему почитать Евангелие от Иоанна. Он был потрясен: он понял, что в сравнении с Иисусом является великим грешником и решил стать хорошим, праведным, набожным. Вскоре, забыв это состояние раскаяния, он снова стал вести себя как все дети… Но в 11, а затем в 16 лет, он снова испытал настоятельную нужду в милосердии и божественной защите. Он был настолько полон отвращения ко всему мелкому и посредственному в себе, что страстно желал, чтобы Господь пришел жить вместо него, жить в нем.