Эрвин Люцер - Крест Гитлера

фотографии детей, пострадавших и униженных от произведенных над ними экспериментов. Вдруг я осознал, что из этой комнаты уже все вышли, кроме еще одного человека, который, как и я, выглядел потрясенным и нуждался в том, чтобы с кем-то поговорить. Он повернулся ко мне и спросил, кем я работаю.

Я сказал: «Служитель Евангелия».

В его ответе откликнулось эхо истории: «Наводит на множество размышлений, не так ли?». Смысл вопроса был ясен — где была церковь при всем этом? Я сделал паузу и затем так же спросил, кем он работает.

Он немного помедлил, а затем сказал: «Я — судья из штата Нью-Йорк». — «Думаю, нам обоим есть о чем подумать», — сказал я.

Об эпохе нацизма было написано много, однако у меня часто возникало желание, чтобы кто-нибудь проницательный и компетентный помог нам глубже постичь тот ужасный период истории. Мы нуждаемся в глубоком анализе, который мог бы справедливо оценить случившееся и соотнести это с тем, как на него реагировали основные учреждения государства — даже церкви — и общество в целом.

Как раз об этом данная книга. Эрвин Люцер дает продуманный и в то же время пылкий ответ на все вопросы «как», «почему» и «что, если бы», вызываемые этой трагедией. Перед нами — библейская интерпретация того, как Адольф Гитлер спровоцировал самую кровавую, самую ненужную и самую разрушительную войну за всю историю человечества и, возможно, непоправимо изменил саму структуру нашего мира.

У многих возникает очевидный вопрос: «Как обычные люди могли сознательно или неосознанно стать пешками в руках Гитлера, исполняя самые бесчеловечные приказы?». Главный охотник за скрывавшимися после войны нацистами Питер Малкин рассказал о захвате Адольфа Эйхмана.¹

Он признался, что был шокирован, когда во время операции по захвату прикрыл рот Эйхмана своей рукой и осознал, что тот был просто обыкновенным человеком. Чем больше он всматривался в него, тем больше удивлялся, как настолько хрупкий человек мог обладать таким сатанинским могуществом. Малкин при этом заметил: «Я хотел проникнуть в его мысли и спросить: «зачем?», — но не смог».

В недавней статье, опубликованной в «Журнале современной истории», профессор Майкл Маррус из университета города Торонто пытается открыть тайну нацизма в очерке под названием «Размышления над историографией Холокоста».²

Насколько блестящей ни была бы его попытка, в этом вопросе все равно кроется глубокая тайна. Цитируя известного историка и исследователя Холокоста Кристофера Браунинга, который настаивал на том, что в этом было нечто большее, чем фанатичное послушание, он пишет: «Эти люди, похоже, были совершенно порабощены своими должностями гражданских чиновников. Какие бы другие личные чувства или желания у них ни возникали, любое действие, которое могло бы запятнать их репутацию как беспрекословно исполнительных и надежных, было для них немыслимо. Над ними довлело маниакальное стремление хранить свой послужной список незапятнанным. Оно было настолько сильным, что уничтожало всякое чувство личной ответственности». Маррус добавляет: «Эти и подобные им люди стали убийцами за рабочим столом».

Подобные объяснения не удовлетворяют нас. Можем ли мы оставить всякий предсказуемый анализ и достичь понимания того, чем же все это было в действительности? Можем ли мы обойти бюрократические столы, чтобы принять уроки истории и больше не повторять ее ошибок?

Вот почему это исследование Эрвина Люцера является столь важным для нынешнего поколения. Начав читать эту книгу, вам будет трудно оторваться от нее. Она заслуживает самого серьезного внимания и размышления. Открывающееся на этих страницах не оставит равнодушным никого, кто заботится о будущем, помня о прошлом. Фактически, если меня не подводит память, подобное высказывание запечатлено на стенах музея Холокоста в Иерусалиме. Именно к этому побуждает книга Эрвина Люцера, а потому имеет монументальное значение для человечества.

Рави Захариас

Введение

Прогуливаясь по Берлину дождливым днем, я уже  собирался было оставить свои поиски Бендлерблока — здания, в котором в эпоху нацизма размещалось Военное министерство Гитлера. В моей карте было указано, что необходимая улица уже не называется Бендлерштрассе, а переименована на Штауффенбергштрассе в память о человеке, имевшем мужество попытаться убить Гитлера. Я знал, что во внутреннем --">