Лития Тахини - Амнистия самоутопленников

шлак». В последствии, он не только занимает бесценное место в резервуаре, а и при ревизиях натасканными ищейками Сансары, за несоблюдение санитарных норм, за него нам устраивают фирменную выволочку, при этом, простроченную отличительной строчкой доподлинного качества, а не какой-нибудь поддельной китайской или полулегальной одесской.

Да Вы и сами в курсе о «пунктике» Сансары насчет животных — там протекция на грани ненормальности, хотя все уже давным-давно перешептываются о том, что неплохо бы ей быть более снисходительной именно к таким, как мы — безропотным исполнителям её божественной воли.

Не хочу показаться назойливой пиявкой, беспомощно повисшей на Вашей дражайшей голени, но степень кипения текущих дел, подчас достигает той критической отметки, которая поднимает со дна коллективного терпения — водород, от чего токсины попадая в рабочую атмосферу, делают её крайне неэкологичной, что мешает поддержанию здоровой, зиждительной обстановки.

В сложившейся ситуации, осмелюсь заметить, что кроме вышеперечисленных рабочих моментов, обнаружила свое существование еще одна проблема. А именно — первоначальная себестоимость ДУШ несколько упала в цене, качество поступающего к нам нематериального актива — весьма низкой пробы и потому, величина износа должна меняться. Нагрузка на них должна быть в разы больше, а время препровождения здесь — короче, чтобы не расслаблялись — тут им не курорт! Высший бухгалтерский состав должен пересмотреть нормы и срок полезного их использования здесь, исходя из нынешней стоимости ДУШ. И уж если Вам так понадобилось лишнее место именно у нас, а новый резервуар вы нам не предоставляете, то предлагаю составить договор о безвозмездной передаче подобного актива в более разгруженные бюджетные организации, например в детские, ведь все знают, что детское самоубийство в твердых мирах — это больше недоразумение, чем правило…»

Гарпун всё писал и писал, при этом, не представляя кому именно. Письма просто приходили по почте, от некого «С уважением». Узнать что-то конкретное о вышестоящем распорядителе, можно было только разве что у своего воспаленного воображения. Но по итогу, все эти домыслы не идентифицировавшись с адресатом — растерянно почесывали себе затылки и не желая растворяться, бесцельно болтались у головы Гарпуна, пиная воздух вокруг его лысины, пока тот взахлеб сообщал воображаемому собеседнику всё новые и новые радости и тяготы из жизни его Водного Ведомства.

Гарпун так увлекся, что перешел к нему на «ты», и по панибратски развел демагогию, мол, — А, почему бы тем, кто повыше в должности, не поставить заслонку к извилинам отвечающим за суицидальные мысли у людей, закрутить, так сказать, им гайки, или затупить острые края Перемен наждаком покрытым космической пылью и даже о том, как было бы здорово поменьше рутинно работать, а больше путешествовать, или на худой конец, повысить квалификацию, путем стажировки в сухопутных ведомствах.

Когда домыслы о воображаемом собеседнике рассеялись и с левого глаза Гарпуна спало доверительное наваждение, он запоздало понял, что уже отправил мейл, да еще и вдогонку вложив в него ароматизатор с запахом копченой печени рыбы-собаки, которая была не только его гастрономическим пристрастием, но и обонятельным.

Осознав конфуз, он с презрением к самому себе, сплюнул в мусорное ведро и хмуро побрел в свой любимый воспитательно-пыточный отсек, среди своих называемый «унылочным».

В своем душеизлиянии к «С уважением», он не стал упоминать о недавнем инциденте. В самом дальнем отсеке резервуара, невесть откуда, завелась одна из разновидностей тутошних смертей, именуемая Жидкой Смертью, которая умудрилась извести с десяток отбывающих наказание душ, растворив их в себе, как растворяют тела в «едком кали», а у остальных, частично выела часть их личного опыта из прошлых жизней — после чего, успешно ретировалась в неизвестном направлении. В случае раскрытия этой халатности ревизией, Водному Ведомству грозили немалые штрафы.

Гарпун ссутулившись и заложив руки за спину, с отцовской теплотой смотрел на битком набитое вместилище отбывающих наказание, все они были похожи на плотно утрамбованные перебродившие баклажаны, засоленные в неласковый сезон. Прозрачность каждого из них, была условной. Из каждой души струился тонкой ниточкой золотистый свет — это была энергия, которую они генерировали, при отпущенном им --">